@темы: фото, лисы, зверики

Название: Василий
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 335 слов
Пейринг/Персонажи: Василий, котята, хозяйка, дворничиха
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Василий — первый парень во дворе.
Примечание: случай из реальной жизни
Предупреждение: сленг; антропоморфизм
Ссылка: тут.

Василий был полосат, огромен, прожорлив и, по компетентному мнению дворничихи Татьяны Ивановны, неимоверно наглюч.

Он перепортил всех дворовых кошек, наплодил энное количество котят и первым кидался к добросердечным жильцам, окормлявшим бродячее котостадо. И ещё он обожал прыгать на карнизы окон первых этажей — полюбопытствовать, что же происходит там, внутри. Хозяева, конечно, гнали его, но Василий злокозненно возвращался, чтобы пометить карнизы.

Однажды он разглядел в одном из таких открытых окон какую-то мелюзгу — двух подростков, трёхцветную кошку и серого кота. Они ему были неинтересны, слишком малы. Но серый шкет оказался головастым — он отодвинул лапой москитную сетку, решив выйти наружу, дурак. Что тут делать, такому мелкому, в этой руже, не собака загрызёт, так машина задавит. Сам Василий считал, что заговорен от подобных неприятностей — и то, он родился и жил на улице уже почти пять лет, благо город южный, круглый год тепло.

Василий ловко вспрыгнул на карниз, грозно цыкнул на мелкого, который в ужасе свинтил с подоконника вместе с трёхцветкой-сестрой, и с интересом заглянул в кухню. Людей там не было, но у стены стояли миски, полные вкусного даже на вид корма. Мелюзга совсем зажралась, «Рояль» игнорит, определил по божественному аромату Василий — и прыгнул вниз.

Пока мелюзга в шоке пласталась за плитой, он покинул кухню и по-хозяйски прошествовал дальше, в коридор. В одном из тесных помещений обнаружилось дивное — то, что беглые домашние кошки называли лотком. Это ж надо, оправляться не на землю или в траву, а в специальные, приятные лапе и попе, камушки! Вот же буржуи.

Василий присел, растопырился, прицелился и оросил камушки мощной струёй. Фу-ух! Красота! Ничего более солидного он сделать, впрочем, не успел, ибо из коридора послышалось:

— Так! Я не поняла! Что такое с окном? Ой, мамочки!

«Мамочки», как смекнул Василий, относились непосредственно к нему.

Он полосатой молнией пронёсся мимо рыжеволосой хозяйки клетчатом халатике и молодецки взлетел на кухонный подоконник. Только его и видели.

Позади он услышал возмущённый вопль хозяйки:

— Всё сожрал! Да ещё и нассал! Это что ж такое творится-то!

Василий гордо ухмыльнулся в усы. Знай наших!

Если серый дуралей ещё раз отодвинет москитку, надо будет повторить визит.

Название: Соня и Серёжа
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 473 слова
Пейринг/Персонажи: Марьяна, её муж, соседка, коллеги, старушки, Соня, Серёжа
Категория: джен
Жанр: повседневность, драма, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Соня потеряла котика, с которым выросла... и скучает.
Примечание: случай из реальной жизни
Предупреждение: антропоморфизм; упоминается смерть второстепенного персонажа
Ссылка: тут.

— Марьяна, пожалуйста, примите меры к своей собачке, она в ваше отсутствие громко воет. Прямо на весь дом.

«Так уж и на весь дом, тоже мне, нашли собаку Баскервилей — той-пуделя», — устало подумала Марьяна, а вслух сказала, перекинув тяжёлый магнитский пакет с продуктами из одной руки в другую:

— Соня скучает после того, как Марсик умер.

— Сочувствую вашему горю, — в голосе полнотелой соседки — кажется, её звали Регина — не было ни капли сочувствия. Сплошной змеиный яд. — Люди тоже умирают, знаете ли. В общем, сделайте со своей собачкой что-нибудь, или я участковому пожалуюсь.

— Имеем право выть с шести утра до одиннадцати вечера согласно Жилищному кодексу! — процедила Марьяна вслед удалявшейся слоновьей поступью Регине. Та сделала вид, будто не слышит.

Но проблему надо было решать. Не из-за Регины. Из-за Сонечки, которая и правда тосковала по умершему от почечной недостаточности британскому котику Марсику, с которым вместе выросла. И теперь не хотела сидеть одна в четырёх стенах. Марьяна бы на её месте тоже выла, ещё как.

Она сморгнула внезапно выступившие слёзы — нервы всё-таки ни к чёрту — и открыла пиликнувшую дверь подъезда. У неё созрел план.

«Два мешка плана, мистер Фикс».

Утром Марьяна взяла Сонечку с собой на работу в Марсиковой переноске, благо собачка была размером не больше котика. Муж вздыхал — к нему на работу Соню бы точно не пустили.

Марьяна являлась завметодкабинетом городской библиотеки, где зверей любили и привечали. Приветили и Соню. Тем более что маленькая чёрная собачка оказалась (была) хорошенькой, как кудрявая девочка, забавной и покладистой. А ещё умела выполнять кое-какие смешные трюки. Например, кружилась вокруг своей оси, тявкала по команде и держала на носу кусочек колбаски, пока не получала разрешения его проглотить. Дважды в день Марьяна выгуливала Соню во дворе библиотеки. В основном на руках.

Но однажды допустила промашку — заболталась со старушками, постоянными обитательницами дворовых скамеек, рассказывая им про Марсика и Соню. Старушки охали, жалели Соню… и никто не заметил, как та, оказавшись без присмотра, юркнула куда-то в кусты.

А когда спохватившаяся Марьяна начала её искать, Соня появилась не одна: за ней послушно следовал, задрав хвостик, крохотный серый котёнок. Марьяна так и ахнула, присев на скамейку к старушкам.

Котёнок выглядел довольным, а Соня — гордой. Мол, гляди, кого нашла. Хороший. Надо брать!

Марьяна осторожно подхватила котёнка с земли и покрутила в руках. Пацан. Он беззвучно разевал розовый ротишко и вертел хвостом-морковкой.

Марьяна жалобно посмотрела на старушек. Те одобрительно закивали: дескать, правильно, правильно. Одна рассудительно сказала за всех:

— Ну не век же тебе собаку на работу носить. А так ей скучно уже не будет.

Марьяна и сама подумала об этом.

— Но я не хотела после Марсика больше заводить кота.

— Зато собачка твоя хочет, — парировала старушка. — Глянь, глянь, что творит! Ой, батюшки!

Соня вдруг поднялась на задние лапки и замахала передними. Марьяна её точно такому фокусу не учила. Она оторопела, а старушки засмеялись.

— Бери, дорогая, бери, — сказали они в один голос. — Это судьба.

Котёнка назвали Серёжей. Соседи на Соню больше не жаловались.

Название: Чуча
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 660 слов
Пейринг/Персонажи: Чуча, другие коты, люди
Категория: джен
Жанр: повседневность, драма, юмор
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Чуча любила коробки... в коробке её и вынесли в парк...
Примечание: случай из реальной жизни
Предупреждение: антропоморфизм
Ссылка: тут.

Когда-то, в минувшей и почти забытой ею жизни, Чучу звали Люсей. Она тогда очень любила коробки: любила забираться в них и сидеть, свернувшись клубком. Хозяева смеялись. Люся считала, что они её любят. Но они вывезли её в такой коробке на улицу, в городской парк, как только выяснилось, что Люся в положении.

— Где только нагуляла, тварь, — брезгливо бросила хозяйка. — Нечего мне тут котят плодить.

Люся ничего не могла сказать в своё оправдание. Маленький хозяйкин сын Толик, кажется, плакал, когда её уносили в коробке, а его отец хмуро заводил мотор машины, чтобы увезти провинившуюся кошку вон.

Потянулись длинные тоскливые осенние дни. В парке жили и другие кошки, небольшая стайка, их подкармливал сторож. Но Люся к ним не подходила, боялась их и шипела. Она предпочитала находиться в своей коробке, стоявшей возле ступеней широкой каменной лестницы.

Случались прохожие, подкармливавшие и Люсю. Она шипела и на них, но, когда они уходили, выбиралась из коробки и торопливо съедала то, что они приносили: куриные кости, куски сосиски или немного сухого корма. Когда начинался дождь, она просто забивалась поглубже в раскисавшую коробку и терпела.

Чаще всего её кормили мать с дочкой-подростком, проходившие мимо, видимо из школы и с работы.

— Она пушистая, сибирская, но всё равно холодно, — негромко сказала однажды девочка матери. — Смотри, она по раскраске будто манул! Смешная. Я бы её Чучей назвала.

— У нас три кошки, не забывай, — сухо ответила мать и достала из сумочки пакетик «вискаса». — Хорош уже. Нам только Чучи не хватает.

Дочка вздохнула и промолчала. Люся дождалась, пока они уйдут, неловко выбралась из коробки и поспешно принялась за еду.

Ночи становились всё холоднее, хотя днём солнце пригревало по-прежнему. Люся сворачивалась плотным клубком на дне коробки, но это помогало мало. Внутри у неё бились котята — больше одного, все живые, она точно это знала.

Вечером мимо коробки снова проходили мама с дочкой.

— Давай другой дорогой возвращаться, сил нету на неё смотреть, — мрачно проговорила мать.

Дочка пробормотала:

— Смотри, у неё кончики ушей как будто обморожены.

— Отстань, — жалобно буркнула мать.

Ещё через день похолодало сильнее. Люся вовсе перестала вылезать из коробки.

И она, конечно, не могла слышать, как дочка звонит матери на работу и отчаянно кричит в трубку:

— Мам, ночью будет минус десять!

— Ой, да возьми ты её уже… — проворчала мать. — Но учти, под твою ответственность. Посади её пока в ванную, что ли, к другим не пускай. Донесёшь? Или подождёшь, пока я вернусь?

— Донесу, — быстро заверила дочь и кинулась одеваться. Остальные домочадцы — Пушок, Кланя и Пуфик — заинтересованно вертелись у её ног.

— Сейчас принесу вам Чучу, — весело заверила младшая хозяйка и умчалась, захлопнув за собой дверь.

— …Собирайтесь, дети, в кучу, я вам Чучу отчубучу… — провозгласила пришедшая с работы мать, глядя на новую обитательницу дома, бочком выбравшуюся из ванной. — Она же того… брюхатая. Не было заметно, пока она в коробке сидела.

— Ма-ма! — укоризненно воскликнула дочь.

— А что «мама», что «мама», это же пушкинское определение, — пожав плечами, отпарировала мать. — Гипотетически ещё плюс три кота. Или четыре.

Чуча-Люся решила, что её снова выгонят, и отчаянно зажмурилась. Лучше умереть.

— Как ты её донесла? Она на тебя не шипела? Не рычала? Не укусила? — запоздало забеспокоилась мать.

— Не-е, — радостно улыбнулась дочь, — я её в куртку завернула.

— Завтра же запишу её к ветеринару, — вздохнула мать. То есть старшая хозяйка.

Чуча-Люся робко приоткрыла один глаз. Похоже, выбрасывать её не собирались. Наоборот, под столом ей поставили новую коробку, очень большую, целый дом. И постелили туда матрасик.

Через неделю она родила двух рыжих котят, получивших имена Чук и Гек. Но дочь звала их Чукча и Гекча. Все взрослые коты опекали их и заскучали, когда котят всё-таки раздали. Чуча скучала тоже и в дом-коробку под столом так и не вернулась.

Теперь её любимым местом стало хозяйкино кресло.

Название: Хранитель тайн
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: Т. Готье «Капитан Фракасс»
Размер: драббл, 775 слов
Пейринг/Персонажи: барон де Сигоньяк/Изабелла, Вельзевул, Миро, Пьер
Категория: джен, гет
Жанр: мистика, романтика, драма, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Что происходило в замке Сигоньяков с точки зрения кота Вельзевула.
Предупреждение: стилизация; канонная смерть персонажа; антропоморфизм; POV главного героя
Ссылка: тут.

Мой нос похож на трюфель, а давным-давно, ещё при жизни старого барона, я лишился ушей и хвоста. Моя чёрная жёсткая шерсть, из-за которой мне дали кличку Вельзевул, поседела от старости. Я вижу эти седые шерстинки, когда начинаю вылизываться. На самом деле я уже мало что вижу, зрение отказывает, как и слух, но чутьё ещё при мне.

Немало чудесного и удивительного открывалось мне во время моих одиноких ночных прогулок по галереям обветшавшего хозяйского замка, но об этих странных и страшных чудесах я, с вашего позволения, умолчу. В прежние времена меня, возможно, сожгли бы на костре за мой вид, который суеверные люди считают дьявольским, и за эти тайные познания, которыми я не кичусь.

Молодой барон де Сигоньяк всегда был добр ко мне. Долгие годы мы с его старым гончим псом Миро были его единственными друзьями. Мы видели его тоску и одиночество. Он стыдился своей несусветной бедности, ветхого отцовского камзола и старался даже не попадаться на глаза преуспевающим знатным соседям. Хотя был не менее знатен, чем любой из них. Мне ли было не понять его! Я тоже сторонился своих сородичей, стыдясь собственной устрашающей внешности.

Поэтому, когда барон покинул замок, уехав в повозке нашедших у него приют бродячих комедиантов, я грустил по нему и скучал, но понимал, почему он оставил нас. Он был молод и впервые полюбил — одну из тех актрис, что играли в труппе.

Эта девушка по имени Изабелла была очень красива по человеческим меркам, как и две другие актрисы, но в ней сочетались достоинство и скромность. И она не побрезговала мною, таким плешивым уродом, — она погладила меня по облезлой спине и назвала милым. Милым! Меня! О, я тоже полюбил её всей душой и был ужасно рад, как и Миро, и Пьер, когда хозяин спустя очень, очень долгое время внезапно вернулся под родной кров. И не один, а с этой девушкой, которая оказалась знатной дамой и теперь стала его женой.

Право, я был очень рад, горд и счастлив за них, когда они со своими гостями уселись за богато накрытый стол в парадной зале приведённого в порядок замка. Мы с Миро чурались толпы незнакомых нам слуг, которым выпало это делать, но явились к столу, едва он был накрыт и на нём появились яства, которых мы отроду не ели. Не осуждайте нас за это, ведь мы так долго жили впроголодь, довольствуясь капустной похлёбкой и хлебными корками! Из-за своей слепоты и вызванной ею неуклюжести я даже не мог толком охотиться на мышей. Лишь Пьер жалел нас с Миро и не отказывался делиться с нами остатками собственной трапезы.

Итак, в празднично украшенной зале замка был накрыт стол к приезду молодых, и мы с Миро прокрались вдоль стены и юркнули под край скатерти с фестонами. Миро положил голову на одно колено молодого хозяина, а в другое колено вцепился я, теребя штанину когтями и прося подачки. О, сколько всего вкусного нам перепало. Куропачьи крылышки, ломтики жирного паштета, кусочки жареного кабана и рыбьи внутренности… Божественно! Я ел, ел, ел, но никак не мог насытиться и просил ещё и ещё. Хотя мне и было ужасно стыдно за свою невоздержанность.

Когда я наконец выбрался из-под стола, лапы едва меня держали, разъезжаясь под тяжестью раздувшегося от обжорства брюха. Я слышал над собою весёлый смех хозяина и его гостей, но не обижался. Они имели право смеяться. Я едва добрался до спальни и свернулся клубком в старом хозяйском кресле, чтобы благополучно переварить столь обильную трапезу.

Ну что тут долго говорить… Увы! Мне это не удалось! Среди ночи я проснулся от ни с чем не сравнимых резей в животе. Мой желудок не выдержал такого напряжения, а вслед за ним не выдержало сердце. Я только и успел, что с огромным трудом вскарабкаться на хозяйскую кровать, и отчаянно прокричал вскочившему барону, что, кажется, умираю. Я увидел его встревоженное любимое лицо, склонившееся надо мною, услышал звавший меня голос… и тут стены спальни закружились передо мною. Я почувствовал, что взлетаю к потолку, будто летучая мышь.

Непередаваемые ощущения! Ужас, восторг, печаль. Я видел внизу, на кровати, свой вытянувшийся труп со сведёнными последней судорогой лапами. Видел, как грустно склоняются надо мною мой добрый хозяин и его прекрасная супруга. Я едва не прослезился, заметив, что Изабелла своей красивой белой рукой ласково ерошит мою поседевшую шерсть. Но все телесные проявления были уже так далеки от меня…

Единственно, что я ещё мог сделать для своего хозяина — подтолкнуть его в стремлении выкопать мне могилу под кустом шиповника. Именно там отец предыдущего барона де Сигоньяка зарыл сундук с фамильными сокровищами, но, не будучи духом, я не мог поведать об этом.

Помните, я упоминал, что мне открыты многие тайны этого замка? Так вот, то была одна из них.

А потом наступила пора улететь.

Название: Кисонька
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 85 слов
Пейринг/Персонажи: Кисонька, повар
Категория: джен
Жанр: пародия, юмор
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Кисонькина месть.
Примечание: продолжение детской песенки-потешки
Предупреждение: стёб
Ссылка: тут.

«Идёт Кисонька из кухни,
У ней глазоньки опухли.
— О чём, Кисонька, ты плачешь?
— Повар пеночку слизал,
А на Кисоньку сказал...»

Но Кисонька знает, что ей делать, да-да.

Во-первых, нагадить повару в рабочие тапки.

Во-вторых, выдернуть шнур холодильника из розетки, чтобы тот разморозился и потёк на ламинат.

В-третьих, выспаться на его кухонных полотенцах, чтобы шерсть прилипла к его рукам, когда он будет их вытирать.

Так ему и надо, расхитителю народного добра, коррупционеру!

Пускай знает.

Название: Живой и волшебный
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 1220 слов
Пейринг/Персонажи: Томас, Эдди, его мама, папа, миссис Дэвис, Роджер и другие
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность, драма, мистика
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Томас был игрушечным котом, но только он помогал Эдди.
Предупреждение: стилизация, ХЭ
Ссылка: тут.

Томас на самом деле был живой. Живой и волшебный. Он помогал Эдди и его маме Дженнифер, если становилось совсем плохо, просто из рук вон.

Только об этом никто не должен был знать и даже догадываться. И, как бы Эдди ни хотелось похвастаться этим кому-нибудь, хоть соседке миссис Дэвис на старой съёмной квартире, хоть заносчивым задавакам, игравшим на детской площадке, он крепился и помалкивал.

Он знал: иначе волшебство исчезнет, чары развеются. Никакие хвастливые россказни детям-задавакам того не стоили. Тем более что всё равно никто бы из них не поверил Эдди. Ведь они дразнили его и шпыняли ещё и из-за Томаса, называя его облезлым и драным.

Томас был котом. Игрушечным, чёрно-белым, с вытертой местами шерстью и красным выгоревшим ошейником. На ошейнике когда-то висел колокольчик, но потом он оторвался и потерялся.

Мама рассказывала Эдди, что подарила ему Томаса на годовщину. То есть когда Эдди исполнился год. Сам он, разумеется, не мог этого помнить. Он просто знал, что Томас был с ним всегда. Ночью, протянув руку, он находил его рядом с собою на подушке в своей кроватке. Он обнимал его, судорожно прижимая к себе, когда из спальни родителей снова и снова доносились ругань отца и едва слышный плач мамы.

Мама никогда не повышала голоса и плакала очень тихо. Эдди знал — это оттого, что она боится напугать его. Но наутро она заходила к нему в кофте с длинными рукавами, бодро улыбалась ему и отводила к миссис Дэвис, чтобы та с ним посидела, пока сама она будет на работе. Из спальни нёсся храп и бормотание отца. Эдди крепко прижимал к себе Томаса и послушно брёл следом за мамой, едва переставляя ноги. Мама платила миссис Дэвис, чтобы та присматривала за Эдди. Муниципальный детский сад обходился бы ей куда дороже, так она говорила.

У миссис Дэвис было скучно, но она включала телевизор и вместе с Эдди смотрела бесконечные ток-шоу и кулинарные шоу, иногда засыпая. Эдди поискал бы канал мультиков, если бы осмелился. Но он не осмеливался никогда. Миссис Дэвис не обижала его, она делала ему бутерброды с арахисовым маслом и не требовала, как мама, чтобы он ел только полезную пищу. Но она была очень громоздкая, и от неё плохо пахло. Эдди не вынес бы, если бы она вдруг разозлилась, схватила бы его своими толстыми руками и начала трясти.

Именно там, в душной комнате миссис Дэвис, Эдди понял, что его игрушечный кот Томас на самом деле живой и волшебный. Эдди как раз горячо возмечтал о том, чтобы на канале с кулинарным шоу Роберта Манкиза стали показывать мультики. Миссис Дэвис всё равно храпела, распростёршись на диване, а Эдди с тоской смотрел на часы на стене: до вечера, до прихода мамы, оставалось ещё три часа двадцать минут. Он рано научился считать часы и минуты, чтобы точно знать, когда возвращается мама.

— Пожалуйста, пожалуйста, — лихорадочно зашептал он, — я хочу мультик, я же просто умру!

Конечно, он бы не умер и высидел бы до прихода мамы, но тут в телевизоре будто что-то щёлкнуло и по экрану побежали Том и Джерри.

Это было чудо! Настоящее чудо!

Эдди не сразу сообразил, что именно произошло, он с упоением уставился на экран, где сновал кот, гоняясь за шустрым противным мышонком. И только потом посмотрел на Томаса, которого привычно держал на коленях.

— Томас! — прошептал он. — Это ты сделал?

Томас молчал. На его чёрно-белой усатой мордочке застыло привычное умиротворённое выражение. Но Эдди понял, что это был он и что с этого момента всё в их с Томасом жизни изменится.

Он не знал, каким образом Томас выполняет его просьбы, знал только: они должны были быть действительно важными. По-настоящему.

Как на детской площадке, когда его принялись доставать другие дети. Они делали это всегда, когда миссис Дэвис приводила туда Эдди со-ци-али-зи-ро-вать-ся. Там был очень противный, не лучше Джерри, веснушчатый и рыжий Роджер, выше Эдди на голову. Он вечно задирал и подначивал его, а взрослые — няни и мамы — не обращали на это внимания. И миссис Дэвис не обращала, а Эдди никогда не жаловался. Но когда Роджер в очередной раз принялся гоняться за ним, бросая пригоршнями песок и крича, что это буря в пустыне, Эдди крепко-накрепко зажмурился и взмолился, чтобы Томас защитил его.

И тогда Роджер остановился, начал переминаться с ноги на ногу, а потом на его шортах спереди расплылось сырое пятно, и все вокруг поняли, что он уписася.

Поняли и стали смеяться, а няня наконец подскочила к Роджеру, схватила его за руку и увела домой.

Эдди буквально обмер. Нельзя сказать, что он преисполнился злорадства. Ему стало жаль Роджера, которого теперь будут дразнить, как дразнили его самого.

Но он был в восторге оттого, что Томас ему снова помог. Ведь раньше никто ему не помогал. Но ведь раньше он Томаса и не просил.

Тогда он понял, что не должен никому про это рассказывать, ну, про то, что Томас — живой, волшебный и помогает ему, если очень сильно попросить. Даже маме нельзя рассказывать. Она решит, что это очередные, как она говорила, фантазии Эдди. А волшебство пропадёт.

Но Томас помог не только ему, но и маме, когда они наконец решили бежать из Массачусетса к бабушке Глории в Вайоминг. Мама сказала Эдди, как взрослому, что больше не может так жить. Эдди серьёзно посмотрел на неё и кивнул. Она теперь слишком часто ходила в кофте с длинными рукавами. А папа нигде не работал, зато пропивал пособие на Эдди, которое платили, потому что мама и папа не были офи-ци-аль-но женаты и мама считалась матерью-одиночкой. А ещё она работала на двух работах, но денег всё равно не хватало.

Мама потихоньку от папы написала письмо бабушке Глории, и та ей ответила, что, мол, конечно, приезжайте, но мой дом стоит в горах и совсем без удобств. Мама прочитала это Эдди, и тот решительно ответил:

— Это даже здорово, мама, потому что мы будем жить как скауты. Как первые поселенцы.

Тогда мама засмеялась сквозь слёзы и обняла Эдди крепко-крепко. Просто стиснула его в объятиях, а он обнимал её и Томаса, но не плакал. Потому что знал, что Томас им поможет.

И он помог, когда мама и Эдди тихонько выскользнули из квартиры и побежали к лифту. Мама заранее отнесла в их старый чёрный бьюик чемоданы, а Эдди нёс свой рюкзак и Томаса. Но папа всё равно их заметил и кинулся за ними на стоянку, выкрикивая что-то невнятное. У Эдди даже сердце захолонуло, он снова взмолился Томасу о помощи, хотя, наверное, это был грех, ведь молиться надо только Господу. Этому учили в церкви, куда мама отводила Эдди по воскресеньям, чтобы он там поел и поиграл. Но Эдди молился игрушечному чёрно-белому коту с потёртой шерстью и выгоревшим красным ошейником. И тогда папа с разбегу налетел на какого-то здоровенного чернокожего с дредами на голове и едва не сбил его с ног, а чернокожий заругался на папу и схватил его. А мама, Эдди и Томас нырнули в бьюик и поехали. Очень-очень быстро.

Эдди немножко жалел о том, что не попрощался с миссис Дэвис, всё-таки она была к нему добра и никогда не ругала, даже за то, что её телевизор показывал мультики вместо кулинарных шоу.

Эдди посмотрел на маму и увидел, что она плачет. По её щекам катились слёзы, она неловко смахивала их левой рукой, а правой сжимала руль. Эдди проверил, пристёгнут ли он, погладил Томаса и решительно сказал:

— Мама, ты не плачь. Мы же вместе. Ты найдёшь работу, вот увидишь. И совсем не страшно, что у бабушки Глории домик без удобств. Я вырасту, стану ковбоем, и мы купим новый дом.

«Томас нам поможет», — добавил он про себя. Он ещё раз погладил его и посадил на приборную панель.

Томас смотрел вперёд и улыбался.

Название: Багира
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 1258 слов
Пейринг/Персонажи: Инна Семёновна, Макс, Света, Багира, другие кошки и люди
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность, драма, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Свете и Максу после смерти соседки выпало ухаживать за её кошками.
Предупреждение: сленг; ХЭ
Ссылка: тут.

Если тебе повезло родиться чёрной-чёрной, без единой белой шерстинки, кошкой, гладкой, грациозной, с длинным хвостом и золотыми глазами, можно было биться об заклад, что тебя назовут Багирой.

Но только в России, наверное, потому что в Англии, где впервые появилась книга про волчьего приёмыша Маугли, а также про Багиру, Балу и других обитателей индийских джунглей, прекрасно знали, что у автора книги, писателя Киплинга, Багира была самцом.

Но в России об этом мало кто слышал, поэтому пенсионерка, приютившая молодую чёрную кошечку, назвала её именно Багирой.

Инна Семёновна была не просто пенсионеркой, а блокадницей, ребёнком, в годы войны жившим в блокадном Ленинграде, поэтому государство назначило ей пенсию побольше и разные льготы. Родных у Инны Семёновны не осталось, их ей заменили кошки, которых она подбирала на улице. Как подобрала Багиру и ещё десяток других, истощённых, замученных и не доверяющих людям. В добрых руках Инны Семёновны они отогревались, отъедались, привыкали к ней и своим сородичам, начинали чувствовать себя по-настоящему дома.

Беда подкралась к ним, как это обычно бывает с бедами, неожиданно. Инна Семёновна тяжело заболела.

Она болела и раньше — возраст, что вы хотите! — но никогда не болела так тяжело. Неизвестно откуда завезённая напасть под мудрёным названием «COVID-19» скосила её. Но и сидя в карантине, задыхаясь и кашляя, она не переставала заботиться о своих кошках, как всегда, ведь больше некому было это сделать

Кошки по-своему пытались вылечить её — окружали плотным мохнатым разноцветным одеялом, когда она, охая и причитая, ложилась на свою кровать. Но что они могли сделать, если Инне Семёновне не помогали уже никакие лекарства?

Она ещё успела позвонить соседке и отдать ей ключи от квартиры, когда та вызвала «скорую». «Скорая» увезла Инну Семёновну в больницу, откуда та не вернулась. Она перестала дышать ещё в машине, как ни бились над нею молодая врачица и дородный пожилой фельдшер, похожие в своих масках на каких-то марсиан.

Инну Семёновну похоронили за государственный счёт, а её квартира отошла, как говорилось когда-то, райисполкому. Соседка Света, получившая ключи, сперва какое-то время ходила кормить оставшихся сиротами кошек, но потом решительно села за компьютер и принялась писать во все городские социальные сети, о которых Инна Семёновна никогда не имела ни малейшего понятия.

Так, мол, и так, у покойной бабушки-старушки осталось одиннадцать котов и кошек разного возраста, все ухоженные, здоровые (на это Света особенно упирала, чтобы не подумали, что у бабки там очередной кошачий концлагерь), ждут новых хозяев.

Муж Максим подошёл сзади, заглянул Свете через плечо, почитал её объявление и фыркнул:

— Пиарщица из тебя, Светик, так себе. Побольше на жалость упирай, что ли. Типа: животинки так страдают без добрых ручек, так обожали свою хозяйку и всё такое прочее.

— Они её и правда любили, — вздохнула Света. — Но она их что-то до хрена развела. Могла бы и подумать, что не вечная. Да просто что старая уже. Куда их теперь девать, если не разберут?

— На улицу, куда, — хмыкнул бессердечный Макс. — Откуда пришельцы, туда и ушельцы. Они же уличные все. Сейчас тем более лето, тепло.

Света снова вздохнула и посмотрела сперва на него, потом на ротвейлера Стёпу. Стёпа лениво зевнул, распахнув пасть, похожую на чемодан с зубами. Зубы у Стёпы были будь здоров.

Макс тоже посмотрел на них и авторитетно заявил:

— Стёпа не любит кошек. И я не люблю. И ты. Ты сколько раз говорила, что не любишь. И на Инну Семёновну ругалась, что она их столько набрала. Вот даже сейчас и то ругалась.

— Это потому что мне за ними убирать и пристраивать их приходится, — вяло огрызнулась Света, поднимаясь из-за стола. — Пошли, поможешь мне их пофотать.

Она действительно не была кошатницей. Собаки — другое дело. Они верные и преданные. А кошки что? Идут к любому, кто покормит и погладит.

— Вот это правильный пиар-ход, — одобрил Макс, сунув ноги в тапочки. — С хорошими фотками их мигом разберут.

Но кошки Макса испугались и попрятались, разбежавшись кто куда. Затаились под диваном и креслами. Трёхцветная пушистая полезла на старый шифоньер, под самый потолок, скребя когтями.

— Тьфу ты, — поморщился Макс, озираясь по сторонам. — Дурные какие. И воняет здесь…

— А ты чего хотел, — проворчала Света, — сам небось тоже в уборную ходишь. Сейчас уберу.

Пока она занималась кошачьими лотками и насыпала корм в миски на кухне, кошки приободрились и вывезли.

— О, отлично, — пробормотал Макс, настраивая камеру и включая везде свет. — Сейчас нащёлкаю. Вон та, чёрная, смотри какая красотка, шерсть аж блестит.

— Это Багира, — объяснила Света, не желая признаваться, что она подумывала, не забрать ли себе именно эту кошку.

— Удачные фотки, — радовался Макс, кружа вокруг Багиры. — Кис-кис, посмотри на меня.

Багиру и забрали самой первой, через день после Светиной публикации в группе ВК. Списались со Светой и забрали, завернув в одеяло и вызвав такси. Какая-то молодая пара, похожая на Свету и Макса.

Света сперва глядела в окно на то, как увозили Багиру, потом спохватилась, махнула рукой и отошла. Всё, одна кошка пристроена, можно покормить остальных и возвращаться домой, ужин готовить.

* * *

Хотя Света и считала, что кошки будут жить с любым, кто их кормит и гладит, Багира на новом месте жить не захотела.

Здесь всё было чужим. Всё, всё. Пахло незнакомо и как-то противно. Чужие люди, завернувшие её в одеяло, разговаривали преувеличенно ласковыми, льстивыми голосами. И самое главное — тут не было Инны Семёновны и других котов, живших вместе с нею.

Поэтому Багира весь вечер просидела под мойкой в кухне. Потом, когда все чужие люди угомонились и легли в кровать, она вышла, поела немного корма из новой миски и мягко выскользнула в полуоткрытую балконную дверь.

Балконные перила были чуть влажными от прошедшего дождя, земля лежала далеко внизу, тёмная и страшная. Возможно, надо было вернуться. Возможно…

Но не так далеко от балкона рос огромный старый тополь, протягивавший к перилам свои ветви. Уже не раздумывая, Багира попятилась, оттолкнулась от перил и прыгнула. Ветки с шуршащими листьями прыгнули ей навстречу, больно хлестнув. Багира испуганно вскрикнула, судорожно цепляясь за них.

Ей повезло. Она сумела не сорваться.

Она ещё немного посидела, прижимаясь к спасительной ветви, за которую ей удалось уцепиться. Потом быстро, но осторожно начала спускаться вниз — от одной ветки к другой: кровь всех поколений диких кошек проснулась в ней, она точно знала, куда надо ступать.
Наконец Багира мягко шлёпнулась наземь и огляделась. Всё было тихо. Ни собак, ни чужих людей. Только изредка вдали проезжали по улице машины, светя фарами.

Багира встряхнулась. Пора было возвращаться домой.

* * *

Через три недели за обедом Макс, чуть поколебавшись, сказал Свете, уткнувшейся в смартфон:

— Слушай, я, кажется, Багиру видел.

Света недоумённо подняла глаза:

— Где?

— На гаражах, — Макс отложил ложку. — Сейчас вот машину ставил и увидел.

— А чего она к дому не пришла?

— Может, и приходила, — пожал плечами Макс, — на замке же всё.

— Мало ли чёрных кошек, — дрогнувшим голосом выдавила Света.

Все кошки Инны Семёновны были пристроены, квартира стояла запертой, и снова возвращаться к кошачьей теме ей не хотелось.

— Она… э-э… приметная, — пояснил Макс. — Глаза как фары.

— Убежала, что ли, — тоскливо пробормотала Света себе под нос, снова берясь за смартфон. — Вот дурочка.

Через несколько минут после её сообщения в ВК забиравшая Багиру парочка отозвалась: мол, да, кошка убежала. Нет, ловить её для них не надо, они поняли свою ошибку — нельзя брать взрослую кошку, только котёнка. И они уже купили чёрного британца, породистого, двух месяцев от роду, вот же и фотографии выложены.

Света пролистала их паблик — да, действительно, свежие фотки чёрного пушистого котёнка украшали его.

— И что теперь делать? — растерянно спросила она — не Макса, а себя.

— Э-э… — снова промямлил Макс, во все глаза уставившись на неё. — Не сходи с ума, Светик, Стёпа же её съест.

Всё-таки он хорошо знал свою жену.

Света мимолётно улыбнулась, взъерошила Максу волосы и поднялась с места.

— Не съест, — решительно заявила она. — Пошли. Где ты, говоришь, её видел?

…Конечно же, Стёпа Багиру не съел. Вскоре Светин паблик вовсю украшали их фотки, и подписчики писали в комментах, что Багира — копия чёрная пантера Луна, только маленькая. Света читала комментарии вслух, и они с Максом хихикали.

«Не такая уж и маленькая», — меланхолично думал Стёпа, не смея повернуться.

Багира мирно спала у него на спине.

Название: Найти своих людей
Автор: sillvercat для fandom Cats 2024
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 1811 слов
Пейринг/Персонажи: Николаич, его жена и дочь, Буся, «мадама» и другие
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность, драма, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Сфинксица Буся кочует от одних хозяев к другим...
Примечание: случай из реальной жизни; сиквел к зимнему мини команды «Инопланетянка»
Предупреждение: сленг; ХЭ
Ссылка: тут.

— Господи, не срачка, так болячка, — с досадой пробурчал себе под нос Николаич, он же Батя, водитель междугородного автобуса, выходя к своей «тойоте» у подъезда с розовой кошачьей переноской в одной руке и целым тюком кошкиных вещей — в другой. — Ведь говорил же, предупреждал — кошка не наша, вдруг отдавать придётся.

Он задрал голову и посмотрел на окна своей квартиры. За стеклом маячили два лица: озабоченное — его жены Оксаны — и совершенно страдальческое и заплаканное — дочки Ани. Батя болезненно сморщился. Он чувствовал свою вину и перед женой, и перед дочкой, и особенно перед «инопланетянкой», лысой кошкой Бусинкой. Сейчас та в полном недоумении смирно сидела в своей розовой переноске.

Николаич закинул тючок с Бусиными пожитками в багажник, а переноску поставил на сиденье рядом с водительским. Усевшись за руль, он провёл пальцем по металлической решётке, за которой виднелась странная, совсем не кошачья, безусая мордочка с золотистыми раскосыми глазами.

— Эх ты, сиротинушка. Прости меня, что ли.

Он ожидал, что она зашипит. Но кошка не шипела. Привыкла уже. Однако сейчас ей опять предстояло привыкать — к новому дому, к новым людям.

* * *

Всё началось именно с Николаичева косяка. Во время прошлого междугороднего рейса он, как говорится, принял на борт переноску с кошкой редкой породы. Тётка, которая осчастливила Николаича этой назолой, неловко сунула ему двести рублей и горячо заверила, что на конечной остановке кошку по кличке Бусинка заберут.

Николаич не мог знать, что кошка раньше принадлежала скучающей пожилой даме, получившей элитного котёнка в подарок от сына на день рождения. Какое-то время Бусинка развлекала хозяйку, а потом та укатила путешествовать, оставив кошку на домработницу. Та приходила регулярно, но ненадолго, и кошка отчаянно скучала, от тоски портя дорогую хозяйскую мебель. Домработница наконец доложила об этом хозяйке, и та немедля велела пристроить куда-нибудь ставшую лишней кошку. Сын хозяйки дал объявление в соцсети, и вот Бусинка поехала в соседний город, оказавшись в кабине у Николаича.

К кошке прилагался целый сундук с приданым: розовый лоток, миски, гардероб разнообразных одёжек, словом, всё, как у принцессы. Это живо напомнило Николаичу минувшую пору, когда он покупал дочке розовый домик Барби со всеми аксессуарами.

В общем, пребывая от происходящего в некотором смятении чувств-с, как он сам это называл, Николаич не записал номер телефона тётки, всучившей ему кошку. Равно как и номер телефона тех, кто должен был, по уверениям тётки, встретить кошку в пункте прибытия.
Но на конечной никто эту злосчастную лысую инопланетянку не встречал.

Ну и что было делать? Николаич потоптался возле автобуса, потоптался, покурил, махнул рукой и забрал голую киску в шубке, как со смехом прозвал кошку его сменщик Стас, к себе домой.

Дома жена и дочка очень обрадовались. Точнее, обрадовалась дочка, заявившая, что она всю-всю-всю жизнь мечтала о такой кошке. Жена скептически хмыкнула, переглянувшись с Батей, но Аня взялась за дело обустройства Буси на новом месте с настоящим энтузиазмом. Сбегала в зоомагазин и ветеринарную аптеку, купила специальный корм для сфинксов, специальную шампунь и мочалочку, какие-то игрушки… Поселила она Бусю у себя в комнате, даже не гнушаясь тем, что в углу будет стоять лоток.

— Пускай она сперва ко мне привыкнет, а потом уже ко всем, — непреклонно заявила Аня слегка опешившим родителям.

Ну и что? Ну и всё. Через три дня Николаичу позвонил Стас, объявив, что его искала в автопарке какая-то не слишком довольная баба, чуть ли не обвинявшая его в краже породистой кошки.

— Я у неё номер взял, обещал, что ты им перезвонишь, — закончил Стас. — На ватсап тебе скинул.

Николаич почесал репу, уныло матюгнулся и перезвонил. Раздражённый женский голос потребовал немедленно привезти недоставленную (как будто он был каким-то развозчиком пиццы!) кошку по такому-то адресу. Николаич не стал ничего лопотать в своё оправдание, тем более что косяк за собой и сам знал.

Так что он просто поставил жену и дочку перед фактом немедленного расставания с Бусей. С чужой, то бишь, кошкой.

Аня, конечно, тут же разревелась, как маленькая, несмотря на свои пятнадцать. Николаич только крякнул. Ему хотелось взять на руки дочку и кошку и сказать, что он никому Бусю не отдаст. Но он не имел на это права.

— Ну хочешь, я тебе такого же котёнка куплю? — с надеждой предложил он дочке, но та лишь замотала головой, продолжая обливаться слезами:

— Я Бусеньку полюбила, и она меня — тоже!

Последнее утверждение, по мнению Николаича, было явным преувеличением. Хотя он признавал, что кошка действительно очень быстро привыкла к Ане и с удовольствием забиралась к ней под одеяло. Горячая, как печка, со смехом утверждала Аня.

— И ещё она такая умная! Она всё понимает! — продолжала рыдать дочка.

Николаич в очередной раз помянул имя Господне всуе и принял у жены кошкины пожитки.

— Шампунь заберите и все игрушки! — всхлипнула Аня. — Не надо мне больше никаких сфинксов! И вообще никаких ко-ошек!

* * *

Двухэтажный особняк на окраине города, к которому наконец подъехал Николаич, выглядел впечатляюще. Когда он позвонил в калитку, во дворе залились лаем несколько собак. Вышла немолодая уже женщина, с коротко стриженным ёжиком тёмных волос, в длинном «леопардовом» халате до пят и, не впуская Николаича во двор, забрала у него переноску с Бусей и сумку с её пожитками.

— Если что не так, у вас есть мой номер. Я возьму кошку обратно, моя дочь очень к ней привязалась, — выпалил ей вслед Николаич. Но женщина, захлопывая калитку, лишь пробубнила нечто невразумительное. Или же её слова заглушил собачий лай.

Николаич поёжился. Он решил, что про собак ничего Ане и Оксане не расскажет. Будут волноваться же.

Он совершенно иррационально сокрушался, что не успел сказать Бусе на прощание ни одного ободряющего слова.

Как будто та могла что-то понимать.

* * *

А через месяц мадам в «леопардовом» халате Николаичу всё-таки перезвонила. И всё тем же знакомым безапелляционным тоном предложила кошку забрать, если он ещё этого хочет.

— Я, конечно, хочу, — проговорил оторопевший Николаич, — но в чём дело-то? Чем вам Буся не угодила?

Он чуть было не сказал: «Наша Буся».

— Она проблемная, — будто нехотя выдавила «мадама». — Она не захотела… м-м… встречаться с нашим Симеоном. А мы её под разведение специально брали. И вообще она ни с кем не контактирует. И ещё… м-м… гадит мне в постель.

Николаич прикусил язык, чтобы не брякнуть что-то типа «не удивлён».

Он быстро глянул на часы: до начала рейса ещё оставалось время.

* * *

Дочка снова, как маленькая, запрыгала и кинулась обниматься, когда Николаич торжественно внёс в квартиру знакомую розовую переноску с притихшей внутри Бусей.

— Больше ничего не отдали, — хмуро сообщил он. — Никаких её вещей. Эта… мадама заявила, что я ещё приплатить ей должен, но обломилась. Змея нестроевая. Сказала, проблемная кошка, типа.

Оксана удивлённо подняла брови:

— А чем это она проблемная? Нормально же всё было.

— Размножать они её хотели со своим сфинксом, как я понял, — задумчиво проговорил Николаич, глядя, как дочь открывает переноску. — А наша его не восхотела. Мадама заявила, что она неконтактная. И ещё…

Он запнулся, потому что в этот момент Буся стрелой вылетела из переноски, вскочила на Анину постель, присела и немедля напрудила.

Оксана ойкнула, проворно сдёргивая с постели обгаженный плед.

— Бусюнь, ты чего? — ахнула Аня, круглыми глазами уставившись на кошку. — Ты же тут спала!

Бусюня в ответ зарычала тигрицей, спрыгнула и забилась под кровать, сверкая оттуда жёлтыми глазами.

— Вот и на это мадама жаловалась, — пояснил Николаич. — Испортили кошку, короче, психованная стала.

— Буся нас теперь тоже ненавидит, — грустно сказала Аня и посмотрела на мать. — Мы её отдали. Предали.

— Будем приручать, — отрезала та. — Снова.

* * *

Процесс нового приручения Буси затянулся. Кошку действительно будто подменили: она обосновалась даже не в комнате, а под кухонным столом, рычала и выла оттуда, отказывалась от корма. Аня и Оксана пребывали в тоске и ужасе — тогда Николаич наконец решил взять дело в свои руки и откупорил банку сайры. Тут Бусюня сдалась и вылезла, привлечённая дивным ароматом.

— То-то же, — проговорил довольный Николаич, глядя, как элитная кошка уплетает пролетарские консервы.

— Это ей вредно! — простонала Аня

— Главное, что жрать начала, — назидательно произнёс Николаич. — Не жрать — вот что вредно.

Он уселся на стул и похлопал себя по колену, глядя на Бусю:

— Поди сюда, инопланетянка. Ну? Мы тебя больше никому не отдадим. Никогда. Честное пионерское, под салютом всех вождей, — вспомнил он старую детскую клятву.

Аня фыркнула и снова отчего-то шмыгнула носом, увидев, как Буся доверчиво забирается на колени к отцу.

А ещё через месяц выяснилось, что Буся всё-таки беременна.

* * *

Выяснилось это очень просто. Оксана лежала на диване перед телевизором, а Буся — у неё на животе. Иногда кошка вредничала, снова могла зарычать или даже цапнуть, если к ней лезли с нежностями, но вот на живот или на грудь лежавшему на диване забиралась всегда.

Неожиданно Оксана ахнула:

— Слушай, отец, да у неё котята!

— Че-го? — Николаич в полном недоумении отложил планшет с маячившими на экране хоккеистами. — Какие ещё котята? Где?

— Да в животе же у неё! — Оксана даже заикаться начала.

— Да с чего ты взяла? — совершенно обалдел Николаич. Он решительно ничего не понимал.

— А то я беременная не ходила, — хмыкнула Оксана, покосившись на вбежавшую в комнату Аню. — Как будто постукивают тихонечко изнутри. Вертятся там.

— Ур-ра! — возликовала дочь. — У нас будут лысые кисики!

Николаич схватился за голову:

— Чего «ура», чего «ура»? Нам же ещё отдавать их придётся… той манде с ушами, то есть, я хотел сказать, мадаме в леопарде.

— Вот ещё! — дочь и жена одновременно и грозно сверкнули глазами. — Они от Бусюни избавились, а мы им — котят?

— А отцовские права? — прищурился Николаич. — Нет, так не делается, они же её под разведение брали, вот она того… развелась.

— Папа, блин!

— Ладно, не возгудайте, — примирительно сказал Николаич, снова возвращаясь к хоккею на планшете. — Может, ты чего-то путаешь, Ксюх? Ну, мало ли, показалось тебе. Посмотри, она же совсем не поправилась, немножко разве.

Но уже через неделю Бусюню вдруг разнесло так, что она стала напоминать дирижабль. Большой серый дирижабль с маленькой изящной головой и огромными ушами. И уже точно было видно, что у неё под натягивающейся кожей живота иногда что-то поворачивается. Или кто-то. Котята.

Бусюня родила ночью — в домике, который торжественно принёс и установил Николаич. Он как раз вышел, зевая, выпить чаю и позавтракать перед рейсом, когда услышал писк из домика и на цыпочках пробежал сперва в спальню к жене, а потом постучал в комнату дочери:

— Вставайте, сони! У нас прибавление.

Котят оказалось трое — слепых, писклявых, розовых и… местами сильно волосатых. В общем, ни фига не лысых.

— Упс, — сказал Николаич и выпрямился, закрывая крышку домика. — Что за дела?

Он отыскал в ватсапе контакты «мадамы в леопарде» и спросил только, когда та наконец взяла трубку:

— Простите, а у вас, кроме вашего сфинкса Симеона, ещё какие-нибудь коты в доме есть? Ну, обычные, пушистые.

— Два, — растерянно отозвалась «мадама».

— Кастрированные? — строго осведомился Николаич, как заправский ветеринар со стажем.

— Я не считаю нужным идти против природы, — высокопарно заявила «мадама».

— Всё ясно, до свиданья, — заключил Николаич и нажал на отбой. Потом снова наклонился к домику и поднял крышку.

— Наша принцесса дала какому-то вульгарному волосатому дворовому мужику, а вовсе не принцу, — провозгласил он и заржал. — Испортила родословную. Вот и котята волосатые.

— Ген лысости, папа, — торжественно заявила Аня, потрясая смартфоном, — перебивает ген волосатости в любом случае. В общем, они тоже будут лысые, когда подрастут.

— Посмотрим, — скептически хмыкнул Николаич. — Надо какой-нибудь особо питательный «Роял Канин» купить, что ли. Она же кормящая.

— Я в зоомагазин, — встрепенулась Аня.

* * *

Бусюня слушала эти разговоры у себя над головой, кормила детей и довольно жмурилась. Всё стало хорошо. Она и её котята наконец нашли своих людей.

Это же так важно — найти своих людей.

@темы: кошачье, фики, ФБ-24

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, Туапсе

@темы: арт

@темы: фото, Туапсе

@темы: фото, зверики

@темы: фото

@темы: фото, зверики