Название: Тот, который не стрелял
Автор: sillvercatБета: OxanaKaraРазмер: драббл, 640 слов
Пейринг/Персонажи: Хью Клауэрс Томпсон-младший, другие американские солдаты и офицеры, вьетнамские крестьяне
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: NC-21
Краткое содержание: 1968 год, Южный Вьетнам. Американские солдаты учиняют зверскую резню в деревне Сонгми. Но среди них находится тот, кто готов любой ценой остановить убийства.
Примечание: Резня в СонгмиПодробности биографии Хью Клауэрса Томпсона-младшегоВ заглавие взята строка из песни В. Высоцкого
Предупреждение: содержатся подробности массовых казней
Спасибо за источник: [L]Крысо в чайнике,[/L]
Ссылка на ФБ-2015:
fk-2o15.diary.ru/p205513664.htm?oam#more2
— Итак, вы сделали около 67 выстрелов?
— Так точно.
— И убили сколько? В тот момент?
— Видите ли, я стрелял из автоматической винтовки… И трудно сказать, сколько. Может быть, десять или пятнадцать человек.
— Мужчин, женщин и детей?
— Да.
— И грудных младенцев?
— И младенцев.
(На вопросы журналиста отвечал 22-летний американский солдат Пол Мидло, участник резни в Сонгми)
* * *
Вот они, чёртовы гуки! Разбегаются, как тараканы, забиваются в щели своих убежищ, как крысы. Разве они люди? Не-ет!
Они всегда что-то лопочут, кланяются и улыбаются льстиво и приветливо, а потом стреляют в спину исподтишка. Они кормят вьетконговцев, прячущихся в джунглях. О, эти джунгли, кишащие гнусом, змеями и вьетконговцами, устраивающими хитроумные ловушки для наших солдат — ямы с заострёнными кольями на дне, намазанными какой-то ядовитой мерзостью!
У нас поговаривали, что ребята из 98-й роты, изловив вьетконговца, связали его и посадили на такой вот кол, засыпав яму землёй, хотя гадёныш бился там, внизу, и выл, как бешеный.
И поделом! Крысы должны понять, что мы несём сюда свободу и демократию, как сказал лейтенант Келли.
Эта деревушка — такая же, как все деревни гуков: кучка убогих хижин, едва ли не соломой крытых. Пакость! Такие жилища достойны насекомых, а не людей. И подумать только, что эти твари погубили сержанта Кокса, добряка и трудягу! Он наступил на их поганую мину-ловушку. Что ж, они поплатятся за это прямо сейчас!
Вой и разрывы мин. Сперва, как положено, обстрел, а потом наступает наш черёд прочёсывать деревню. И наплевать, что гуки не отстреливаются, что эти крысы, вытащенные из своих нор, даже не сопротивляются. Обмирая от ужаса, бормочут на ломаном английском, что они всего лишь мирные крестьяне. Врут, здесь нет мирных!
Тот, кто лопочет по-английски лучше других, наверное, староста этой груды грязных лачуг. Ему лет двести на вид — трясущийся, как лист, старикан с жиденькой седой бородёнкой. Бородёнка окрашивается алым, когда сержант Уильямсон стреляет ему в лицо.
Бабы отчаянно визжат. Сколько же здесь баб, и, кажется, две трети из них на сносях. Гукам, очевидно, совершенно нечем больше заняться, ха-ха. Вот обезьяны! Лейтенант Келли хватает за тонкую шейку одну такую неповоротливую мартышку, которая не может убежать. Та лишь беспомощно скулит и сучит ногами.
— Аборт по вест-пойнтски! — объявляет лейтенант, заливаясь громким хохотом, и разряжает ей в живот обойму своего револьвера. Глаза у него выкачены из орбит, зрачки огромные. Кровавые ошмётки летят ему на ботинки, и он брезгливо отшвыривает обмякшую бабу в сторону.
Парни притихают. То, что он сделал, наверное, слишком… но гуки иного и не заслуживают!
Грохот выстрелов, визг и вопли вдруг заглушает гул вертолётного мотора. Наш разведывательный «Хиллер» неожиданно опускается на рисовое поле как раз между нами и кучкой крыс, пытающихся спрятаться в вырытом на краю поля бомбоубежище. Лопасти винта, сверкая на солнце, замедляют вращение. Рослый офицер высовывается из люка и озирается вокруг.
Загорелое лицо его белеет от ужаса. Хлюпик, чистоплюй! Пускай проваливает отсюда к чертям, если наложил в штаны! Лейтенант именно так и заявляет ему, а ребята, приободрившись, снова хохочут.
Но пулемёт «Хиллера» вдруг разворачивается в нашу сторону.
— Вы не тронете этих людей! — срывая голос, кричит вертолётчик. — Вы больше никого здесь не тронете! Мы откроем огонь!
Он что, спятил?!
Только поглядите, помешанный летун сажает этих крыс в свой вертолёт, в славный «Хиллер» сажает вонючих вьетконговских крыс! Спасает их!
Он предатель! Предатель! Он предаёт Америку! Он помогает вьетконговцам! Военный трибунал приговорит его к расстрелу!
Алый, золотой, багровый шар солнца висит в дымном небе над Сонгми. Вертолёт взлетает.
* * *
Хью Клауэрс Томпсон-младший, командир вертолёта «Hiller OH-23», остановивший резню в деревне Сонгми, спас одиннадцать вьетнамцев, в том числе ребёнка, подобранного им в оросительной канаве среди трупов.
Он продолжал служить во Вьетнаме, четыре раза был сбит вьетнамцами и получил перелом позвоночника. Он оставался в армии до 1983 года.
В 1998 году он был награждён Солдатской медалью – одной из высших военных наград США за героизм, проявленный в небоевой обстановке.
В этом же году он побывал в Сонгми, где встретился с несколькими спасёнными им тридцать лет назад вьетнамскими крестьянами.
Название: Неведомая птица
Автор: sillvercatБета: Блэй, [L]опечатка интеллекта[/L]
Размер: драббл, 400 слов
Пейринг/Персонажи: Колумб, неизвестный индеец, придворные
Категория: гет
Жанр: драма, AU
Рейтинг: R
Краткое содержание: адмирал привозит из своего первого путешествия в Америку среди других диковинок дикаря-язычника
Примечание: О Колумбе можно вкратце прочитать
здесь. Либо в более серьёзном источнике
здесь.
Предупреждение: альтернативная история
Ссылка на ФБ-2015:
fk-2o15.diary.ru/p205513664.htm?oam#more4
Явился он неведомо откуда…
И медью отливает его тело. О Преблагой Господь, он совершенно наг, словно младенец, покинувший чрево матери! Неужто адмирал Кастилии, дон Кристобаль, не мог прикрыть эту нечестивую бесстыдную наготу перед тем, как выставить язычника напоказ перед королём, королевой и всем двором?!
Но король, королева и весь двор зачарованно взирают на его медную дикую наготу, даже не слушая того, что говорит им, подбоченясь, адмирал Кастилии, дон Кристобаль.
Перья неведомых птиц украшают иссиня-чёрные волосы дикаря, перья, алые и золотые, спускаются каскадом на его литую шею. Он стоит так гордо, откинув голову в этом роскошном уборе, совершенно нагой, рядом с пышно разодетыми придворными — дамами и кавалерами, шутами и карликами, музыкантами и слугами, — и перья едва укрывают его плечи, но срам его не укрыт ничем!
Это искушение диаволово, коему поддался дон Кристобаль, и теперь весь двор не может отвести глаз от сего нечестивого зрелища!
— Дон Кристобаль! – звенит чистый детский голосок маленькой инфанты. — Дон Кристобаль! Почему он голый?
Инфанта подбегает, шуршат её юбки, а глаза сияют любопытством, когда она смотрит на яркие перья. А язычник смеётся, блестят его белые зубы на смуглом лице, он отламывает перо и, присев на корточки, протягивает его инфанте.
Опомнившись, сам епископ свирепо срывает плащ с замеревшего с алебардой в руках часового и тоже подбегает, проворно семеня короткими ногами. Он набрасывает плащ на голову растерянно отпрянувшего дикаря. Глаза епископа пылают гневом, губы шевелятся в исступлённой молитве.
— Это дети природы, дети Господа, их нагота невинна! — пытается оправдаться дон Кристобаль.
Двор гудит — разочарованно и возмущённо.
Язычника, который продолжает растерянно оглядываться, поспешно уводит стража.
Этой ночью придворные дамы нетерпеливо отдаются своим мужьям и кавалерам, бьются в их объятиях, словно суккубы-демоницы. Раскинув бёдра, позабыв о всяком стыде, предаются они греху блуда. Каждой из них мерещится, что ею овладевает меднотелый язычник, что это он проникает в горящее от нетерпения лоно, заполняя нутро жаркой и твёрдой плотью.
Стоны и вздохи сотрясают даже своды королевской опочивальни, чего никогда дотоле не бывало. Королева родила королю дочь, но он никогда прежде не видел наготы своей целомудреннейшей супруги. А сейчас она обвивает его ногами, оплетает руками, а её бледная грудь светится в предрассветном полумраке.
Девять месяцев спустя герольды возвещают ликующему народу о рождении инфанта, королевского наследника.
А в подземелье на охапке грязной соломы, позабытый всеми, умирает от лихорадки меднокожий дикарь. Его тускнеющий взор в последний раз устремляется к небу, клочок которого синеет в крошечном зарешеченном окошке под потолком.
Неведомая птица улетает на волю.