Название: Медвежонок и Медведь
Автор: sillvercat для fandom Americas 2016
Бета: Блэй
Размер: драббл, 546 слов
Пейринг/Персонажи: Уовока и белый охотник
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: конец XIX века, Скалистые горы. Индейский мальчишка по имени Медвежонок попал в капкан белого охотника
Примечание: об ассинибойнах можно прочитать здесь
От автора: текст возник внезапно, больше для количества... но в процессе пробил насквозь и, судя по отзывам читателей, не только меня...
Ссылка на ФБ-16 тут.




Стальные челюсти капкана с лязгом защёлкнулись на правой щиколотке Уовоки, но он даже не вскрикнул. Он — воин, он ассинибойн, хоть и видел всего одиннадцать зим от роду. Он получил имя прошлым летом в Скалистых горах, пока постился там и молился Великому Таинственному, чтобы тот ниспослал ему духа-покровителя. И он увидел, как в овраг скатился, балуясь, маленький чёрный медвежонок. Скатился и, сидя на своём толстеньком огузке, принялся собирать красные ягоды с колючих веток малины, нависших над ним.

Уовоке было даже немного стыдно рассказывать о таком смешном видении старику-шаману Ка-по-скивину. Но тот, внимательно глядя на него из-под седых бровей, пробормотал с болью и гордостью:

— Ты ещё дитя, и Великий Таинственный понял это. Нарекаю тебя — Уовока, Медвежонок.

Ка-по-скивин погиб вскоре после этого, как и родители Уовоки, и его старший брат Ма-тоук. А теперь и самому Уовоке предстояло умереть — даже не в бою с белыми, а глупо, бесславно, попавшись в медвежий капкан, расставленный на горной тропке бледнолицым охотником!

Уовока почти терял сознание от нестерпимой боли, когда пытался разжать беспощадный захват капкана. Но ему не хватало сил для этого. Он лишь перемазал руки в собственной крови, щедро льющейся из рваной раны. Судя по мутящей рассудок острой боли, пронзившей его тело до самой макушки, нога его была безнадёжно сломана.

Что ж, и медведи-великаны погибают в капканах!

Уовока прижался спиной к стволу высокой сосны и тихо-тихо, срывающимся голосом запел.

— Слушайте Песню Смерти! Орёл, медведь, ворон и воин — все встречаются в круге Бесконечного Огня… ибо души наши жаждут покоя. Всё живое умирает и возвращается к Бесконечному Огню — ибо души наши жаждут покоя. Смерть забирает и грешного, и безгрешного — ибо души наши жаждут покоя…

Эта песня слишком часто звучала над палатками ассинибойнов, и Уовока давно запомнил в ней каждое слово.

Песня Смерти рвалась с его запёкшихся губ, улетая к небу, синевшему меж корявых сосновых ветвей. Дыхание Уовоки пресекалось, он то и дело облизывал губы, но пел и пел, сжимая в руках бесполезный лук со стрелами.

Если ему повезёт, он заберёт с собою в Страну Мёртвых того бледнолицего охотника, который расставил тут капкан!

Но когда охотник, огромный, бородатый, в куртке, отороченной бахромой, появился из-за кустов, пальцы Уовоки, стискивавшие лук, уже не слушались его, сами собой разжимаясь.

Уовока не собирался просить пощады. Он приготовился с честью умереть.

— Смерть заберёт и грешного, и безгрешного — ибо души наши жаждут покоя… — едва выговорил он.

По лицу охотника пронеслись, сменяя друг друга, не злорадство или ярость, а смятение и ужас. Его синие, как небо, глаза лихорадочно заблестели, будто у тяжелораненого, когда он кинулся к Уовоке, бессвязно бормоча на бегу:

— О Господи, Господи! Малыш, как же это случилось? Я не хотел, Господь свидетель, я не хотел покалечить тебя…

Его отрывистые слова Уовока мог понять. Но разве сам охотник не заметил, что Уовока — краснокожий? Ассинибойн?

Синие глаза на обветренном, скуластом, обросшем бородой лице были… добрыми?

Когда крепкие руки охотника разжали стальные челюсти капкана и подхватили Уовоку с земли, тот бессильно трепыхнулся, но тут же затих, невольно прижавшись к широкой груди понёсшего его прочь человека.

— Не бойся, малыш, — шептал бледнолицый. — Не бойся…

Уовока хотел гордо выпалить, что он — воин, ассинибойн и ничего не боится, но из горла его вырвался только слабый хрип.

Он приоткрыл распухшие веки, вглядываясь во встревоженное лицо охотника. Этот странный белый, наверное, сам был из рода Медведей, решил Уовока и немного успокоился.

Ведь в землях бледнолицых наверняка тоже водились медведи.



Название: Кувшин
Автор: sillvercat для fandom Americas 2016
Бета: Блэй
Размер: драббл, 640 слов
Пейринг/Персонажи: Скванто, Самосет, Абигайль, другие американские колонисты
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: весна 1621-го года, первая американская колония Плимут. Десятилетняя Абигайль, одна из немногих выживших в суровую зиму колонистов, отправившись за водой к ручью, встречает в лесу двух индейских вождей, Скванто и Самосета
Примечание: 1) подробнее о Скванто и отца-пилигримах можно прочитать тут ; 2) это драббл, парный к драбблу «Медвежонок и Медведь»
Предупреждение: Абигайль Осборн — персонаж вымышленный
От автора: этот крохотный текст я вертела в голове ещё с ФБ-14... а вообще сам по себе Скванто заслуживает целого романа!
Ссылка на ФБ-16 тут.




Эта белолицая девчушка была слишком мала для того, чтобы в одиночку ходить к ручью за водой. Ей наверняка только-только сравнялось десять вёсен. Глиняный кувшин, который она заботливо несла в своих тоненьких, похожих на веточки, руках, был слишком велик и тяжёл для неё. А к бурлящему весенней водой ручью могли прийти на водопой дикие звери. Медведь, кабан или рысь. Что за мать отпустила свою дочку одну в лесную чащобу?

Впрочем, скорее всего, мать этой девочки лежала под одним из тех деревянных, грубо сколоченных крестов, что высились на окраине селения белолицых. Голод, зимняя стужа и лихорадка унесли десятки их жизней. Вот и эта девчушка выглядела очень худой и измождённой, на её впалых щеках не было ни кровинки. Она с трудом переставляла ноги в больших башмаках, а ещё на ней было надето чёрное длинное платье, касавшееся подолом земли, топорщившийся горбом передник, слишком просторный для неё, а волосы скрывал чепец.

Скванто покачал головой, переглянувшись с Самосетом. Он достаточно много знал про обычаи белолицых, он даже прожил среди них несколько лет, когда их огромная лодка с парусами увезла его прочь от родных берегов, за Большую Солёную Воду. Но ему удалось вернуться… чтобы уже не найти ни своих родных, ни всего племени патсуикетов — всех скосила чёрная хворь, привезённая белолицыми на их землю.

Скванто поселился в деревне племени абнаков, крепко сдружившись с их вождём Самосетом. И вот теперь они стояли рядом среди деревьев, неподвижные, как сосновые стволы, и внимательно наблюдали за тем, как белолицая девчушка, осторожно переступая ногами в грубых башмаках, бредёт по весеннему лесу к ручью с большим глиняным кувшином в руках. Она была похожа на бледный крохотный росток, на травинку, пробившуюся из-под земли… но она выжила.

Скванто дождался, когда она наполнит кувшин водой из ручья. Он не хотел пугать её, но, когда он выступил из-за кустов, успокаивающе поднося палец к улыбающимся губам, глаза девочки стали похожи на круглые голубые озерца, полные страха.

* * *

Абигайль едва не выпустила из рук мокрый тяжёлый кувшин, когда ветви ближайшего к ручью куста, покрытые ранней зелёной листвой, вдруг зашевелились, и оттуда выступил огромный человек, чья кожа была красно-коричневой, словно кора сосны. Сначала Абигайль показалось, что он совершенно обнажён, но потом она увидела, что его бёдра опоясывает кожаная повязка, расшитая бисером и чёрно-белыми иглами, а на ногах красуется такая же расшитая обувь. Дикарь!

Она готова была завизжать и кинуться прочь, скользя по камням и грязи, но побоялась уронить и разбить кувшин, за что миссис Барнз, супруга достопочтенного Барнза, непременно высекла бы её.

И ещё дикарь улыбнулся. Его тёмное лицо осветилось этой улыбкой, когда он протянул вперёд крепкую смуглую руку, но не тронулся с места, а произнёс негромким низким голосом, старательно и медленно выговаривая каждое слово:

— Я друг. Я Скванто. Я друг белолицых. Не бойся, синичка.

Он говорил на их языке. Он назвал её синичкой. Его звали Скванто.

— Ты отведёшь меня к своим вождям, синичка? — серьёзно спросил он.

Тогда Абигайль увидела, что за деревьями стоит ещё один индеец, тоже почти что голый. И как им было не холодно!

Абигайль быстро кивнула, глядя на них обоих как завороженная.

Скванто шагнул ближе и взял у неё тяжёлый кувшин.

— Пойдём, — сказал он и сжал другой рукой, большой и тёплой, холодные пальцы Абигайль.

…Колонисты Плимута с разинутыми ртами глядели, как возвращается из леса сирота Абигайль Осборн, важно ведя за собою двоих краснокожих, один из которых нёс её кувшин.

* * *

Первая зима на американской земле для европейских колонистов Плимута стала очень жестокой. Из ста двух переселенцев выжило всего пятьдесят шесть. Остальные умерли от голода и стужи.

Скванто стал не просто другом первых пилигримов, но и ангелом-хранителем всей колонии. Он научил их тонкостям охоты на индюков и кроликов, особенностям выращивания риса, кукурузы и тыквы. Он стал их переводчиком и проводником, посредником в переговорах с индейскими племенами, населявшими окрестности Плимута.

Не будь этой бескорыстной добросердечной помощи, первая колония европейцев на североамериканской земле не выжила бы, и тогда, возможно, вся американская история пошла бы по другому пути.



Название: Будем жить!
Автор: sillvercat для fandom Americas 2016
Бета: Блэй
Размер: драббл, 586 слов
Пейринг/Персонажи: Саманта Смит, её мама и папа
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: американская девочка написала советскому Генсеку... и погибла
Примечание: подробнее о Саманте Смит здесь .
Ссылка на ФБ-16 тут.




Сэм десять лет, и всю свою не очень длинную жизнь она провела в маленьком городе Хоултон, штат Мэн.

У Сэм косички и брекеты, она любит маму, папу, учиться в школе и кататься на велосипеде. А ещё она любит задавать вопросы, на которые многие взрослые, даже учителя, даже папа с мамой, почему-то не могут ответить.

Например: «А будет война?»

Сэм боится и не хочет войны. Да и кто её хочет? Только Россия. Империя Зла, как её называют по телевизору. Русские собираются захватить весь мир и уничтожить американцев, потому что Америка — самая свободная в мире страна. Это тоже все знают.

Сэм не думает об этом всё время, а днём так и вовсе не вспоминает. Днём у неё друзья, игры, школа, велосипед и рыбалка с папой. Но когда поздно вечером, набегавшись так, что гудят исцарапанные ноги, она укладывается в постель, то думает о том, завоюет ли Россия Америку. Русские же могут убить и папу, и маму, и соседку мисс Робертс, хотя та уже старенькая, и её колли Феликса. И Сэм они тоже могут убить.

Как-то утром Сэм видит, что папа читает новый журнал. Это «Тайм Мэгэзин», и на его обложке президент Рональд Рейган пожимает руку высокому лысоватому дяденьке в очках. Дяденька серьёзный, но улыбка у него приятная, как у Фила Донахью.

— Это новый русский руководитель, — говорит папа. Конечно, говорит маме, а не Сэм. Он считает, что Сэм ничего в этом не смыслит, ей ведь всего десять лет. — Юрий Анд-ро-пов.

Сэм запоминает это имя. Оно сложное, но она запоминает.

Когда папа уезжает в свой офис, она задумчиво спрашивает маму:

— Он не кажется злым, этот мистер Андропов. Он даже улыбается. Если он новый русский президент, он, может быть, не так хочет начать войну, как старые?

— Не знаю, Сэмми, — рассеянно отзывается мама, разглядывая пришедшие с почтой счета. — И вообще, у русских не бывает президентов.

Ей явно не до Сэм. Но та терпеливо продолжает:

— Может, он не хочет войны? Почему никто не напишет ему и просто не спросит?

— Ну напиши, — смеётся мама и треплет Сэм за косички. — Ты ведь уже большая.

— Хорошо, — медленно произносит Сэм и решительно встряхивает головой. — Я напишу. Я спрошу.

Через несколько дней в Москву отправляется письмо.

«Уважаемый мистер Андропов,
Меня зовут Саманта Смит. Мне десять лет. Поздравляю Вас с Вашей новой работой. Я очень беспокоюсь, не начнётся ли ядерная война между Россией и Соединёнными Штатами. Вы собираетесь проголосовать за начало войны или нет? Если Вы против войны, скажите, пожалуйста, как Вы собираетесь помочь предотвратить войну? Вы, конечно, не обязаны отвечать на мой вопрос, но я хотела бы знать, почему Вы хотите завоевать весь мир или, по крайней мере, нашу страну. Бог создал Землю, чтобы мы все вместе жили в мире и не воевали.
Искренне Ваша,
Саманта Смит»

* * *

Юрий Владимирович Андропов, новый Генеральный секретарь ЦК КПСС, ответил Саманте своим письмом, которое было опубликовано в газете «Правда». Он написал:

«Мы хотим мира — нам есть чем заняться: выращивать хлеб, строить и изобретать, писать книги и летать в космос. Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта.

Приглашаю тебя, если пустят родители, приехать к нам, лучше всего — летом. Узнаешь нашу страну, встретишься со сверстниками, побываешь в интернациональном лагере детворы — в Артеке на море. И сама убедишься: в Советском Союзе все — за мир и дружбу между народами»...

Саманта провела в Советском Союзе две недели вместе с родителями. Перед отлётом домой, в аэропорту, она улыбнулась собравшимся журналистам и с улыбкой крикнула по-русски: «Будем жить!».

Через два года Саманта и её отец погибли в авиакатастрофе.

В США гибель знаменитой девочки-миротворца приписывали КГБ, а в СССР, наоборот, ЦРУ.