Название: Как «Эль Халькон» «Соколом» стал
Цикл: Patati-patata!
Автор: sillvercat для WTF Library of Adventures 2021
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 729 слов
Пейринг/Персонажи: Грэм/Морис, Дени Вийон, другие пираты
Жанр: пиратская оперетта, приключения, юст, романтика, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Капитан Грэм меняет название захваченного им испанского фрегата.
Примечание: Сиквел к командному макси 2016 года «Patati-patata!», может читаться отдельно.
Написано по заявке с Инсайда«Моря, корабли, приключения, гомоэротика, хэппи энд. Что-то легкое и позитивное по любому канону или оридж».
Французское выражение «Patati-patata!» можно перевести как «Пустяки!».
Предупреждение: все герои достигли совершеннолетия; упоминается насилие; присутствуют русизмы и непереводимые французские ругательства
Ссылка:тут.

Едва захваченный пиратами капитана Грэма испанский фрегат «Эль Халькон» бросил якорь в бухте Тортуги, экипаж посыпался в шлюпки и поспешил на берег. Гулять в гостеприимных портовых кабаках и весёлых домах, залечивая раны, полученные в недавнем бою с испанцами. Забывать о том, что едва не отправились к праотцам. Показывать смерти кукиши.

Ни Грэм, ни его юный канонир Морис на берег не сошли. Грэм не меньше других хотел забыть о промелькнувшем рядом чёрном крыле неминуемой смерти. Только старая кираса, прогнувшись от удара пистолетной пули, спасла его. Вмятина в рёбрах да страшный лиловый кровоподтёк — вот чем отделался Грэм, заслонив собой своего нового старпома, акадийского плута, белобрысого чертяку Дени Вийона, беспечного, как стриж.

На этом сукином коте и кирасы-то в бою не было. А сейчас он просто улепетнул на берег вместе с остальной матроснёй. Веселить портовых шлюшек, самое милое дело. Они и денег-то с него никогда не брали, как помнилось Грэму.

Чёрт с ним, устало решил Грэм, сгребая в охапку Мориса и утыкаясь носом в его блестящие чёрные кудри, рассыпавшиеся по пышной подушке. Каюта испанского капитана, занятая ими после захвата судна, была вызывающе роскошной. Но каким блаженством было лежать так, утопая в перинах, крепко сжимая в объятиях гибкое смуглое тело Мориса и знать, что стервец его не оттолкнёт.

Грэм незаметно для него усмехнулся в усы, благословляя того бешеного испанского молокососа, что всадил пулю в капитанскую кирасу. Пара сломанных рёбер — невысокая цена за покорность строптивого канонира.

Теперь Грэм с наслаждением водил губами по его тёплой шее, вбирая родной запах ноздрями, как зверь. А тот даже не выворачивался, притих, только сердце бешено стучало под ладонью капитана. Не решался оттолкнуть, причинить боль изломанным рёбрам.

Жалел, гляди ты. Нашёл кого.

Грэм уже открыто хмыкнул и поднялся с постели, прикусив губу. Болело всё-таки адово. Потянул непонимающе моргавшего Мориса вон из тёплого вороха перин и подушек.

— На палубу, — приказал резче, чем хотелось.

Они вывалились из каюты как были, в исподнем, в полотняных подштанниках. Зюйд-вест шевельнул взлохмаченные пряди волос Мориса. Тортугская ночь с её огромной луной, сияющей на бархатно-чёрном небе, была ласкова, как разгорячённая податливая женщина.

Они находились здесь одни, совершенно одни — между морем и небом.

Огни портовых кабаков сияли чуть ли не ярче луны, и даже сюда долетали развесёлые пьяные песни. Грэму вдруг показалось, что он различает голос орущего похабные французские куплеты Дени Вийона.

Дени, Дени, Дени. Даже обнимая другое, желанное до чертей тело, Грэм не мог не думать про акадийского стрижа.

Он запрокинул голову к темнеющим на фоне более светлого неба мачтам «Эль Халькона». Испанский корабль был совсем как Морис когда-то — захвачен им, унижен, но не покорён. И надо было сделать его своим. Легко сказать!

Грэм потянулся всем телом, поморщился от боли, шёпотом ругнулся. Ещё раз поглядел вверх, на звёзды, рассыпавшиеся бриллиантами среди оснастки. И легонько, но непреклонно толкнул Мориса к планширу, облокачивая на тёплую обшивку. Дурная примета, лихорадочно думал он, начиная раскачиваться сам в такт толчкам палубы, ох дурная. Но не дурнее их обоих. Он тихонько рассмеялся, прижавшись губами к шее канонира. Сейчас он уже не думал о Дени. Не до того было.

Но когда он поднял гудящую от прокатившегося наслаждения голову, то увидел как раз Дени, мокрого насквозь, сидевшего, как птица, на том же самом планшире. Неподалёку. Он всё видел и слышал, чёрт бы его взял. С чего ему вздумалось вернуться — среди ночи, без шлюпки?

Морис тоже вскинул голову, выворачиваясь из-под руки Грэма, и замер, машинально подтянув вверх своё исподнее. Никто из троих не проронил ни слова, даже Дени с его всегдашним «Patati-patata!». Парень молча развернулся и прыгнул обратно в море. И вода не плеснула.

Грэм разжал пальцы, окончательно отпуская тревожно уставившегося на него Мориса, и проронил только:

— Привыкнет.

Хотя он вовсе не был в этом уверен.

…Наутро Дени появился на корабле вместе с остальными пиратами, пожелавшими вернуться, а попросту просадившими все деньги в кости и на девок. Проворно вскарабкался на палубу из подпрыгивавшей на волнах шлюпки и недоумённо заморгал, обнаружив тут оживлённую суету.

Морис сидел на бухте канатов, босой, в коротких матросских штанах, сосредоточенно заплетая спутанные волосы в косичку и явно готовясь куда-то лезть. Грэм, бодрый, чисто выбритый, в свежей белой рубашке, расхаживал взад-вперёд, наблюдая, как нанятые им плотники готовятся повиснуть на борту в петлях из тех же канатов, чтобы сбить медные испанские буквы с потемневшей деревянной обшивки.

— Какое ты дашь ему имя? — живо осведомился Дени, вмиг сообразив, что тут происходит.

— Имя-то останется прежним, — степенно сообщил Грэм, повернувшись к нему. Он знал, что парень и словом не обмолвится о происшедшем ночью. — Сокол. Только английский.

Название: Как Дени Вийон кирасу надел
Цикл: Patati-patata!
Автор: sillvercat для WTF Library of Adventures 2021
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: драббл, 898 слов
Пейринг/Персонажи: Грэм/Морис, Дени Вийон, другие пираты
Жанр: пиратская оперетта, приключения, юст, романтика, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Ещё немного пиратской эротики.

— Да тяжёлая же она, эта твоя бронь, mon Dieu, — пробурчал Дени Вийон, строптиво дёрнув плечом под выгоревшей добела холщовой рубахой. — Начёрта ли она сдалась… — он осёкся, вмиг припомнив, что именно такая «бронь» спасла капитану Грэму жизнь, а тот в свой черёд спас жизнь ему, Дени, заслонив собою от испанской пули.

Капитан Грэм не имел ничего против того, чтобы зваться «mon Dieu», но акадийскому плуту надо было сразу доказать, как тот ошибается. Поэтому Грэм спрятал улыбку в усы и невозмутимо предложил:

— Наденешь кирасу — схватимся на шпагах. Ты против нас с Морисом.

Он с удовольствием заметил, каким весёлым азартом вспыхнули при этих словах зелёные глаза Дени. Да, вот это было по-его — один против двоих. Парень живо схватил лежавшую на горячей от солнца палубе «Сокола» кирасу, похожую на огромную железную скорлупу, и принялся неумело её надевать, шёпотом чертыхаясь.

Морис со смехом подошёл к нему и помог затянуть ремни. Невольно провёл пальцами по твёрдому, будто литому плечу старпома под рукавом рубахи, но тут же отдёрнул руку. Дени повернул голову и прямо глянул в его залившееся краской лицо — зелёные глаза напротив синих.

Грэм, от которого не укрылась эта мизансцена, хмыкнул и скомандовал:

— Шпагу тащи, плут.

А сам подтолкнул Мориса к капитанской каюте, направляясь туда за собственной шпагой и новой кирасой. Его тело ещё болело после драки с испанцами, но это было сущей безделицей. «Patati-patata!», — припомнил Грэм и снова усмехнулся. Но не мог не пригрозить, прижав Мориса к переборке тяжёлой рукой:

— Будешь заигрывать с ним при мне, чертёнок, всыплю линьков. Самолично.

Пухлые кубы канонира вызывающе изогнулись:

— Думаешь, испугаюсь?

Грэм точно знал, что нет, не испугается. И осуществлять свою угрозу вовсе не собирался. Но ему невыразимо нравилось смотреть, как раздуваются от гнева тонкие ноздри канонира, как мятежно сверкают его синие глаза.

Вот же стервец.

Посмеиваясь, Грэм не спеша вышел на палубу вслед за выскочившим туда Морисом и увидел, что Дени уже стоит на юте, полностью вооружённый, гордо вскинув голову. Свежий бриз трепал его светлые волосы. И он был бос, словно какой-нибудь лесной бродяга, пришибивший проезжего офицера, чтобы снять с того кирасу, но не сапоги.

— Ты что, в своей драгоценной сгинувшей Акадии, парень? — проворчал капитан «Сокола», кивнув на босые ноги парня. — Обуйся.

— Хотел бы я там оказаться, капитан, — искренне выпалил Дени, и не подумав последовать доброму совету. — Но… nombril de Belzebuth! Давайте же, нападайте!

И он отсалютовал своей шпагой Грэму и вставшему рядом с ним Морису. Пираты, предусмотрительно отступившие к бортам фрегата, одобрительно взревели.

Уже через минуту Грэм понял, что противник из Дени Вийона вышел серьёзный. У акадийского стрижа была мгновенная реакция и твёрдая рука. Его клинок сверкал, отбивая атаку за атакой, и шпаги противников повсюду натыкались на железную стену его защиты. И, чёрт подери всё, он только защищался, но не нападал! Просто не допуская их с Морисом до себя.

Поняв это, Грэм скрипнул зубами, решив наконец расшевелить парня. Их клинки со скрежетом встретились в очередной раз, и капитан притворился, что атакует снизу, собираясь закрутить перевод наверх, сам же не сделал этого. Острие его шпаги распороло холщовую штанину Дени выше колена, кровь закапала на доски палубы, но акадиец и бровью не повёл, даже не глянул вниз.

— Ладно же, garçons, потанцуем, пока вы совсем не срезали с меня штаны, — сквозь смех весело выкрикнул он и рванулся в атаку. Один против двоих. Казалось, он вообще не испытывает боли, не знает страха.

Стриж, чёртов стриж!

Откуда в акадийском сорванце было столько беспечности? Будто не он вырос в беспрерывных стычках с индейцами и англичанами, пока не оставил навсегда свою обожаемую Акадию. Следовало наконец научить его уму-разуму.

Но тут Морис внезапно опустил свою шпагу, отступив к планширу.

— Всё, — тяжело дыша, проговорил он и на миг прикусил губу. — Вдвоём против одного я больше не желаю драться, капитан.

Схватка прекратилась, когда Грэм оглянулся на посмевшего ему перечить мальчишку:

— Оставил меня, израненного старика, на съедение этому щенку?

— Подавится, — преспокойно парировал Морис под общий свист и хохот.

«Щенок» белозубо и беззаботно улыбался, щурясь от солнца, и Грэм вдруг подумал, что навсегда запомнит эту картину: зелёные яркие глаза Дени Вийона, блеск кирасы, алые пятна на скоблёных палубных досках. Тревожный синий взгляд Мориса. Росчерки чаек в таком же пронзительно синем небе.

Стиснув зубы, Грэм ринулся в атаку, как коршун, и вскоре его шпага пробила защиту Дени, зазвенев об его кирасу. И снова, и снова, пока босые ноги парня не заскользили по доскам и он не грянулся спиной о планшир. Одним прыжком очутившись рядом, Грэм навалился на него, сгребя пятернёй волосы на его затылке, приставив к беззащитному горлу лезвие сорванного с пояса ножа.

Пираты вокруг затаили дыхание, уставившись на эту сцену.

— Ты был бы убит, если бы сейчас на тебе не было брони, — бесстрастно сообщил Грэм, заглядывая прямо в расширившиеся зрачки Дени Вийона. Он намеренно нажал на рукоять ножа сильнее, чем следовало, — чтобы красные капли заскользили у того по шее.

Но он совсем не удивился, услышав в ответ хрипловатое, но всё такое же лихое «Patati-patata!».

Чёрт бы подрал этого засранца.

Он свирепо сплюнул, разжал хватку, откатился и встал. Протянул Дени ладонь, за которую тот благодарно ухватился, и вздёрнул его на ноги.

— Хватит забав, — спокойно отчеканил Грэм. — Пора спланировать, как нам вернуть «Стерегущий». Испанец хорош, не спорю, но мне нужен мой фрегат. Идёмте в каюту.

Он властно кивнул Морису и новому боцману Томми Винтеру, крепкому, кряжистому, словно дуб, рассудительному моряку. Но, глядя на вихрастый белобрысый затылок Дени Вийона, устремившегося в каюту впереди всех, он вдруг мрачно подумал: а не поддался ли тот ему, сделав скидку на его рану?

Что ж, если так, Грэм знал, кого тут следовало выпороть первым.

Название: Как капитан Грэм свой фрегат вернул
Цикл: Patati-patata!
Автор: sillvercat для WTF Library of Adventures 2021
Бета: Xenya-m
Канон: ориджинал
Размер: мини, 1770 слов
Пейринг/Персонажи: Грэм/Морис, Дени Вийон, другие пираты, комендант форта, его дочь
Жанр: пиратская оперетта, приключения, юст, романтика, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Снова пиратская эротика и немного приключений

— Полагаю, все здесь понимают, что атаковать Форт-Ройял в лоб, чтобы отбить у англичан «Стерегущий», — дело заведомо гибельное, — Грэм обвёл напряжённым взглядом собравшихся в его каюте: Мориса, Дени и Винтера.

— В лоб атаковать не получится, это верно, ну а ночная вылазка? Там же нет экипажа, только караульщики, — вскинулся Дени, азартно блестя глазами. Он уже снял тяжёлую кирасу, кое-где до дыр пропоровшую его рубаху. И теперь готов был лететь навстречу безумствам.
Вийону спокойно ответил рассудительный боцман:

— Даже если нам удастся спустить часовых за борт и захватить «Стерегущий», пушки форта разнесут фрегат в щепы, едва там увидят, что он без одобрения коменданта покидает гавань.

Дени только почесал в затылке, опустив вихрастую башку.

— «Стерегущий» ценен для англичан, — вмешался Грэм, — но они преспокойно пожертвуют им, если при этом представится случай растереть нас в кровавую кашу.

Морис сглотнул, чуть побледнев — у него было слишком живое воображение, — но произнёс как ни в чём ни бывало:

— Да, это понятно. Фрегат, по сути, является оставленной для нас приманкой. Ладно. Но комендант форта — не просто некий англичанин, он живой человек. Кто он такой и что для него ценно? Можем ли мы найти эту ценность и…

— Обменять на неё «Стерегущий»? — понимающе кивнул Грэм. — Думаю, можем. Я разыщу своих людей в гарнизоне форта. Пара дней — и мы будем знать про коменданта всё.

* * *
Ночью на разворошенной постели в капитанской каюте «Сокола», лёжа щекой на твёрдом плече Грэма, Морис вдруг спросил:

— А для тебя что ценно, Грэм? Или кто? Пожертвовал бы ты ради меня «Стерегущим»?

Голос его вдруг зазвенел, срываясь.

«Чёртов щенок, — с досадой подумал капитан, которого после постельных утех всегда накрывало сном, будто периной. — Нашёл время допытываться».

Канонир уже приподнялся на локте и напряжённо вглядывался Грэму в лицо, ожидая ответа. И некуда было уйти от этого синего пылающего взгляда.

— Я бы жизнью за тебя пожертвовал, прохвост, — хмуро пробормотал капитан, и пухлые губы юнца изогнулись в довольной усмешке, но он всё-таки упрямо покачал растрёпанной головой со словами:

— Я про «Стерегущий». Жизнь тебе, может, не так и дорога.

— Точно, прохвост, — сварливо проворчал Грэм. Шельмецу нравилось постоянно ставить его в тупик. Дразнить. Измываться. — Выпорю! — безнадёжно пригрозил он, усмехнувшись в усы.

Морис лишь вздёрнул бровь. Был он совершенно обнажён, и смуглое стройное тело, вольготно раскинувшееся на белоснежных простынях, в полумраке каюты притягивало взгляд, будто магнитом.

— Пожертвовал бы, — выдохнул Грэм, против воли протягивая руку и с удовольствием проводя ладонью по изгибу изящной спины.

— «Стерегущим»? — уточнил Морис, ещё шире улыбаясь.

— «Стерегущим»! «Соколом»! Всем, что имею! — рыкнул Грэм, вскидывая широкую ладонь.

Круглую ягодицу Мориса обжёг беспощадный шлепок, и тот перекатился на бок со стоном и смехом.

Зараза.

* * *
У длинного, как хлыст, англичашки, коменданта Форт-Ройяла, не было в собственности особых богатств, разве что он откладывал в какой-нибудь банк своё жалованье. Скупердяем он, кстати, считался редким, на всём экономил, даже на казённом коште, как уныло донесли Грэму служившие в гарнизоне под началом Эдварда Грина (так звали англичашку) верные пиратскому капитану люди.

Грэм сперва раздумывал, не предложить ли Грину просто выкуп за «Стерегущий». Но хрен бы его знал, вдруг служака окажется слишком честным, чтобы пойти на измену короне, либо чересчур жадным и затребует непомерную сумму за пиратский фрегат, застрявший в его бухте.

Существовал более верный способ сломить его волю.

У Эдварда Грина, вдовца, была единственная дочь по имени Камелия, шестнадцати лет от роду, обучавшаяся в кингстонском пансионе для благородных юных леди. С этой-то козырной карты Грэм и решил зайти.

…Укрыв «Сокол» в уединённой крохотной бухточке невдалеке от Форт-Ройяла, он явился в город вместе с Морисом, напросившись в купеческий обоз, благо ожидалась большая летняя ярмарка скота и постороннего народу прибывало видимо-невидимо.

Скотское безобразие развернулось прямо под стенами форта. Мычание, ржание, блеяние, торговые палатки, горы навоза, стук барабанов, тут же вездесущие циркачи, раскинувшие свой полосатый шатёр… Пожалуй, здесь всему экипажу «Стерегущего», а теперь «Сокола», легко было затеряться. Грэм с улыбкой вспомнил, как Дени выручал их с Морисом из-под висельных петель, прикинувшись ярмарочным акробатом. Был ли это тот же самый цирк, он не знал, но ладную фигуру Дени в облегающем, как перчатка, трико помнил преотлично, ещё бы!

Сейчас же Дени предстояла совсем другая миссия.

В сам форт Грэм соваться не стал. Обосновался вместе с Морисом в кабачке «Драный гусь», хозяин которого был многим ему обязан. Для капитана «Стерегущего» живо нашлась свободная комната. В этой комнате, затребовав письменные принадлежности, он и настрочил Эдварду Грину записку — всего несколько строк с неким вложением. То и другое комендант должен был получить от одного из часовых гарнизона, которому, в свою очередь, сунул послание шустрый негритёнок, подвизавшийся в трактире служкой. Негритёнка бы никто не опознал — черномазые мальчишки в живописных лохмотьях для англичан все на одно лицо, в этом Грэм был уверен.

Он был уверен и в том, что Грин выполнит требования, изложенные в записке: вечером явиться в кабак инкогнито, сесть за столик в левом от двери углу, где два человека будут ждать его, чтобы всё обсудить.

С этого Грэм и начал разговор, когда сухопарый, с тоскливо вытянувшейся физиономией комендант неловко присел на тяжёлый табурет напротив него и Мориса.

— Благодарю вас, сэр, за то, что вам хватило благоразумия выполнить мои рекомендации и не прислать вместо себя своих солдат.

Грин глубоко вздохнул, и его светлые глаза в тени капюшона сверкнули живым человеческим чувством. Яростью.

— Я вынужден был исполнить ваши требования, потому что у вас в лапах оказалась моя дочь. Вы грязный мерзавец, как вы посмели… — он задохнулся.

Грэм невозмутимо кивнул:

— Я посмел. Медальон — тому доказательство.

К его записке, переданной коменданту, был приложен крохотный медальон, с виду совершенно невзрачный, из потемневшего от времени серебра. Но внутри него находился ещё более крошечный выгравированный портрет молодой и прекрасной женщины.

— Камелия никогда бы не потеряла и не отдала бы добровольно этот медальон с портретом матери, — с болью прошептал Грин. — Значит, она действительно у вас на корабле.

— «Сокол» находится в отдалённой бухте, и мои люди ждут приказа, — спокойно подтвердил Грэм. — Вы можете не беспокоиться, я своё слово сдержу. Как только фрегат снова станет моим, ваша дочь немедля вернётся к вам. Мы отвезём её в ту же бухту, координаты которой я оставлю здесь, в трактире, едва мы выдвинемся на «Стерегущий».

Но Грин не унимался. Навалившись на потемневшую, пропахшую вином столешницу и сверля Грэма гневным взглядом из-под капюшона, он процедил:

— Как же я не догадался прислать солдат — не для того, чтобы арестовать вас, а для того, чтобы схватить вот этого мальчишку в обмен на мою дочь, — он пренебрежительно указал подбородком в сторону затаившего дыхание Мориса. — Ходят слухи, что он очень дорог вам, вы его ни на минуту от себя не отпускаете.

Его тонкие губы брезгливо скривились.

Грэм собирался было что-то сказать, но тут Морис тихо рассмеялся и заговорщическим полушёпотом поведал, тоже низко наклонившись над столом.

— От себя не отпускает? Полноте! Да у капитана Грэма в каждом порту по такой игрушке, как я. Так что вы, сэр, просчитались бы, и жестоко. Голову своей дочери — вот что бы вы получили взамен.

И он снова откинулся на спинку стула. Синие его глаза мятежно сверкнули. А Грэму ничего не оставалось, как взглянуть в лицо побелевшему коменданту и лаконично подтвердить:

— Он прав. Так что давайте обсудим детали нашего плана.

…Поздно ночью, когда Грэм и Морис, притаившись у причала гавани вместе с дожидавшимся их там боцманом Винтером, готовились к захвату «Стерегущего», Грэм прошептал Морису в самое ухо:

— В каждом порту по игрушке, значит?

И не удивился, когда засранец невинно улыбнулся, опустив длинные ресницы.

* * *
Двое часовых гарнизона, болтавшихся на «Стерегущем», были оглушены, связаны, как телята на ярмарке, и с кляпами во рту перевезены к причалу, где в таком вот неудобном положении им предстояло дожидаться рассвета. А «Стерегущий» после возвращения шлюпки, всего с тремя моряками на борту, поднял якорь и не спеша двинулся в открытое море. С парусами, конечно, крохотному экипажу пришлось попотеть, но у Мориса, Грэма и Винтера была должная сноровка, да и попутный ветер благоприятствовал им.

Встав наконец у штурвала, Грэм был счастлив, как никогда. Ему даже хотелось петь, это ему-то! Но ведь «Стерегущий» снова был в его руках! Морис, глядя на капитана, украдкой понимающе улыбался.

Вслед фрегату не раздалось ни единого пушечного выстрела, и он благополучно вышел из гавани Форт-Ройяла навстречу «Соколу», тоже давно покинувшему потайную бухту.

Часть экипажа «Сокола» с радостным хохотом и выкриками «Виват!» немедленно ринулась в шлюпки, направляясь к своему старому кораблю, как к родному дому. Но Дени Вийона не было среди тех, кто почтительно хлопал по плечам и обнимал Грэма, Винтера и Мориса на палубе «Стерегущего».

Оба корабля снова, подгоняемые попутным ветром, развернулись к бухте, откуда прибыл «Сокол». Туда и надлежало доставить высокородную мисс Камелию Грин.

Грэм озабоченно поискал акадийского плута глазами и чуть не ахнул, увидев его наконец на борту «Сокола». Он выводил на палубу закутанную в его плащ белокурую барышню. То есть благородную мисс Грин, которая беззастенчиво хлюпала носиком и размазывала слёзы по круглым полудетским щёчкам. Её стенания долетали даже до борта «Стерегущего»:

— Дени! О, Дени! Но я не хочу к папе! Я не хочу в пансион! Я там от скуки умру.

Казалось, она готова затопать по палубным доскам своими изящными ножками в модных туфельках или вообще броситься ниц, как раскапризничавшийся ребёнок, выпрашивающий новую игрушку.

— Вот так так, — протянул Грэм, под общие смешки и фырканье показывая расстроенному Дени кулак. — Что за дела, парень?! — прогремел он, а пираты тут же перестали потешаться, проворно пятясь прочь. — Мисс, у нас договорённость с вашим почтенным батюшкой. Он нам — мой корабль, а мы ему — вас. Так что не капризничайте. Дени, а ну, садись с нею в шлюпку и вези к папочке!

Камелия ахнула и зарыдала в голос, прильнув к растерянному Дени так, что её, казалось, и клещами было не оторвать. Тот неловко гладил её по золотистым локонам, тщетно пытаясь утешить.

Поняв, что от сердобольного акадийца толку мало, Грэм махнул рукой и жестом велел спускать на воду шлюпку со «Стерегущего». Что ж, он самолично сядет на вёсла и препроводит явно помешавшуюся девицу в нужную бухту, куда комендант пришлёт отряд солдат. И тут рядом с ним бухнулся Морис.

— Ты же меня никуда от себя не отпускаешь, забыл? — безмятежно ухмыльнулся он.

— Утоплю, — безнадёжно прошипел Грэм, но оголец только фыркнул.

Дени, ловко свесившись вниз, бережно опустил им в протянутые руки завёрнутую в плащ Камелию. Та уже не рыдала, сидела мрачнее тучи и бросала на Грэма с Морисом свирепые взгляды. «Красотка! В мать пошла», — с усмешкой отметил Грэм.

— Я всё равно убегу из пансиона и вернусь к Дени, вот! — заявила она, порывисто надевая на белую изящную шейку протянутый ей капитаном драгоценный медальон. — Попомните мои слова!

Она совсем неделикатно шмыгнула носиком, и это слегка смазало торжественность клятвы.

— Мне не раз угрожали, мисс, — процедил Грэм, налегая на вёсла и оглядываясь на борт «Сокола».

Дени Вийон, свесившись с планшира, усердно махал рукой строптивой барышне. Плут акадийский, бабий любимчик, чёртов стриж!

«Вернусь, убью», — скрипнув зубами, решил Грэм.

И налёг на вёсла, сделав вид, что не видит весёлой ухмылки Мориса.

Положительно, эти два стервеца над ним издевались. Но последнее слово всё равно должно было остаться за ним.