Внезапно написала для коанды Орков-22

Название: Корка
Автор: sillvercat для fandom Orcs 2022
Бета: Xenya-m
Канон: Толкин Дж. Р. Р. «Властелин колец»
Размер: мини, 1576 слов
Пейринг/Персонажи: Пиппин, Мерри, Гришнак, Углук, Корка, Тесак, Ядро, другие люди и орки
Категория: джен, намёки на слэш
Жанр: AU, драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Что, если Пиппин и Мерри не сами развязали путы, находясь в плену у отряда орков, а им кто-то помог?
Примечание: одна фраза из уст командира Тесака принадлежит сержанту Цэрлэгу из романа К. Еськова «Последний кольценосец». Считайте пасхалочкой. Все права сохраняются)
Предупреждение: неграфичное насилие, смерть персонажей
Ссылка тут/

Корка был самым младшим в отряде, и именно на него всегда сыпались пинки, тычки и зуботычины. Он не то чтобы обижался, он и дома немало терпел от отчима и сводных братьев, да и шкура у него была дублёная.

Корка не вышел ростом — был на две головы ниже других воинов — и сложением: щуплый, худосочный, да и то, сроду ведь недоедал. Выгоревшие волосы он заплетал в две косы, а не собирал на затылке в пучок, как положено бойцу, на сотоварищей зыркал боязливо и исподлобья, от грубой похабщины ёжился и краснел. Другие такие же худосочные хотя бы брали глоткой: или песни бравые или забористые могли на привалах и во время маршей орать, или у ночных костров разные байки плести. А также отбрить кого угодно, если к ним прискребались. Корка же и этого не умел. А когда в тренировочный лагерь пришёл мастер татуировок, чтобы расписать новобранцев как положено — ну там гологрудыми сиренами, топорами и знаком Ока — Корка в ужасе забился в отхожее место и торчал там, покуда мастер не ушёл. Авторитета а в отряде ему это не прибавило, само собой.

И воинской сноровки он так и не освоил. Он был неуклюж, неповоротлив, подслеповат: размахнувшись топором, вполне мог угодить лезвием в пузо рядом стоящему и вообще был слюнтяем, тряпкой и бабой, как его со вздохом именовал суровый командир Тесак.

Да в этом и была главная загвоздка. Он вздрагивал при мысли, что ему придётся тыкать топором или копьём в живое человеческое тело. Стрелять из лука проще — всё-таки не ты самолично втыкаешь стрелу в противника, она летит сама. И попадает. Или не попадает.
У Корки, впрочем, почти никогда не попадала.

То есть попадала, конечно, — на тренировках в накаляканную на щите мишень. И по деревянным, косо и криво выструганным из дерева чурбанам он рубил исправно. А вот каково это — ударить мечом, чтоб хлынула кровь и кто-то под лезвием захрипел и задёргался… Корка не хотел даже и представлять.

Однажды его сотоварищи притащили пленного и предложили Корке на нём потренироваться. Пленный был не эльфом, а человеком. Он уже ничего не боялся, находясь где-то за гранью жизни. Едва держался на ногах, покачиваясь из стороны в сторону, его лицо было раздутым от побоев, глаза заплыли. Вообще он мало что понимал и даже не отшатнулся, когда Корка, подталкиваемый командиром, занёс над ним топор.

Внутри у Корки всё кричало от ужаса. Мысленно он уговаривал себя срубить бедолаге голову — это избавило бы того от дальнейших мучений. Но мысли мыслями, а наяву Корка выронил топор и потерял сознание, грохнувшись командиру под ноги.

Очнулся он привязанным к столбу. Не плюнул и не пнул его в их отряде только ленивый. Шибко, конечно, его не калечили — боевая единица всё-таки. Но и щадить не собирались. Корка привычно терпел, жмурился от боли, скрипел зубами и старался не глядеть в ту сторону, где на красной от крови траве валялся труп пленного человека, изрубленный в куски.

Наконец командир приказал Корку отвязать и облить водой.

— Ничего, — проворчал он, разглядывая его, отфыркивающегося и задыхающегося. — Когда сраный эльф или дунадан какой-нибудь морда к морде к нему приступит, он сразу поймёт, что надо делать. Навык есть. Ты, ушлёпок! — он встряхнул Корку так, что голова у того мотнулась и зубы лязгнули. — Соображаешь, что в бою не ты — так тебя?

Корка покорно кивнул. Он соображал. Но про себя обречённо подумал: уж лучше пускай меня.

Командир отпустил его и брезгливо обтёр руки о кожаные штаны. Вздохнул, глядя на Корку всё с той же брезгливостью. Вот же попался подарочек: хоть на хлеб намазывай, хоть под дверь подсовывай. Он искренне понадеялся, что в первом же бою Корку просто-напросто убьют и он больше не будет обузой для отряда.

Корка это понимал и тоже приготовился к смерти. В конце концов, никому на этом свете он не был нужен.

Их маленький отряд северян с Мглистых гор присоединился к другому, огромному отряду, где бок о бок оказались изенгардские и мордорские орки, немедля повздорившие между собой. Ссориться они начали из-за двух мелких людей, которых волокли связанными. Корка сперва решил, что это дети людей или эльфов, но потом услышал, как их называет предводитель изенгардских орков Углук. Невысоклики — вот как.

Украдкой разглядывая их, Корка прикинул, что ростом они гораздо ниже него самого, лица у них были бледны, волосы спутаны, вокруг головы одного из них была обмотана грязная повязка. Корка сам вздрогнул, когда Углук одним движением сорвал эту повязку и намазал открывшуюся рану, всю в запёкшейся крови, жгучим снадобьем из своей наплечной сумки.

Пленник закричал и забился от боли, а столпившиеся вокруг орки Углука весело захохотали. Потом пленникам влили в пересохшие рты по нескольку капель другого снадобья — Корка знал, что эта тёмная жидкость придаёт сил и умеряет боль. И правда, вскоре оба невысоклика могли идти, довольно быстро переставляя ноги, с которых сняли путы. Руки у них по-прежнему были связаны впереди.

Бег по горам продолжался несколько часов, но Корка был неутомим и старался не терять из виду невысокликов. Мордорские орки снова сцепились с Углуком, и двое из них лишились голов. Остальные решили идти своим путём. Но Тесак и ещё несколько бойцов остались вместе с изенгардцами… и Корка тоже остался. Из речей Углука он понял, что пленных тащат в Изенгард, к чародею Саруману, и при мысли об этом месте и этом чародее Корку пробивала крупная дрожь. Но он всё бежал вместе со всеми, уж это-то он умел делать.

Когда наступила ночь и Углук велел остановиться на привал, всем уже было ясно, что за ними по пятам скачут всадники Рохана. Оторваться от них не удавалось, но Углук ещё на что-то надеялся. Приказ доставить невысокликов в Изенгард любой ценой довлел над ним, и ясно было, что он готов обречь на гибель товарищей и самого себя, лишь бы угодить Саруману.

Корка не стал есть сушёное мясо, запасы которого раздавал один из мордорцев. Он вызвался стеречь пленников, когда наступило время сменить часового, и Тесак одобрительно кивнул ему. Очевидно, он считал, что его никудышный боец хочет приносить хоть какую-то пользу.

Корка опустился на траву недалеко от пленников и покосился на них. Невысоклики лежали, совсем обессилев. Их снова связали верёвками по рукам и ногам, чтобы они не могли даже отползти прочь. Внезапно один из них приоткрыл распухшие веки, и его глаза при виде Корки блеснули зло и остро. Корка понял, что юнцы не потеряли боевого духа, и это странным образом обрадовало его.

Он незаметно вынул нож из ножен и, придвинувшись к пленным, рассёк верёвки на руках и ногах того, который открыл глаза. Потом то же проделал со вторым.

— Зачем? — выпалил первый на Всеобщем языке. Теперь глаза его светились не яростью, а недоумением. — Зачем ты это делаешь?

— Молчите! — прошептал в ответ Корка. — Сделайте вид, что вы всё ещё связаны, и, может быть, вам удастся убежать. Я больше ничего не могу для вас сделать… и не знаю, зачем это сделал.

На самом деле он знал, конечно. Ему было жаль этих странных храбрых ребят, которые были так похожи на него самого. Возможно, он просто не там родился. Возможно, ему следовало родиться невысокликом. Но теперь и его, и их жизни висели на волоске.

Со стороны костра показалась тёмная сгорбленная фигура, и Корка с замиранием сердца узнал предводителя мордорцев Гришнака. Он шёл к ним, воровато озираясь, и Корка сразу понял, что и тот хочет, чтобы никто другой его не увидел. Не увидел, как он идёт к пленным. Поэтому Корка поплотнее закутался в плащ, откатился в сторону и сделал вид, что дремлет на посту.

Конечно, он немедля получил от Гришнака пинок в спину и отданное полушёпотом приказание вернуться к костру. Корка притворился, что повинуется, но только отполз в сторону, чтобы продолжать наблюдать и слушать.

Гришнак всё тем же свистящим полушёпотом о чём-то толковал с пленниками. В голосе его явственно различались злоба и вожделение, он жадно шарил руками под одеждой пытавшихся вырваться невысокликов. А потом подхватил их под мышки и потащил прочь, зажимая им рты ладонями. Конечно, где этим двум юнцам, похожим на детей, было справиться с командиром отряда мордорских орков!

Корка буквально вскипел от гнева. Он не знал, чего добивается Гришнак от невысокликов, но, не помня себя, поспешил следом. Корка отчётливо осознавал одно: если Гришнак что-то хочет сделать с этими юнцами, что-то такое непотребное, о чём он боялся и думать, он снесёт этому распутнику голову безо всякого колебания.

Однажды на привале один из бойцов, Ядро, подступал к нему с такими же непотребствами, но тогда Корке удалось отбиться и поднять шум. Но не это остановило похабника, а то, что тот почуял: за эдакое Корка готов убить. Тогда его оставили в покое. Но сейчас он не желал беспомощно наблюдать, как Гришнак измывается над невысокликами.

Он подкрался к месту, куда тот утащил пленников, внимательно вслушиваясь в его неразборчивое рычание. Он успел разобрать только: «Кольцо! Кольцо!» — но не успел этому удивиться.

Всадники Рохана обрушились на лагерь орков будто ураган. И их передовой отряд пронёсся как раз по тому оврагу, в который Гришнак затащил невысокликов. Тот не успел даже выхватить меч — сперва стрела попала ему в правую руку, а потом копьё проткнуло насквозь.

А Корка и меча не стал вытаскивать. Он всё равно не успел бы. И убивать кого-то из рохирримов не хотел. Он замер, глядя на занесённый над ним меч широко раскрытыми глазами. В голове у него только и мелькнуло: «Это не больно».

И правда, умирать оказалось не больнее, чем сносить побои, которыми его потчевали всю его незадачливую жизнь. Он только жалел, что оставил невысокликов без защиты, и надеялся, что их-то рохирримы пощадят. Или те успеют убежать, он же освободил их от пут.

Корка удовлетворённо вздохнул и умер.

* * *

Пиппин и Мерри изо всех сил ковыляли к загадочному лесу, называемому Фангорн. Они не разговаривали, чтобы не сбить дыхания. Только Мерри вдруг выпалил:

— А странный тот орк был.

Они даже имени его не успели узнать.

Но знали, что самого его не забудут.

Название: Ремесленник
Автор: sillvercat для fandom Orcs 2022
Бета: Xenya-m
Канон: Еськов К. «Последний кольценосец»
Размер: драббл, 338 слов
Пейринг/Персонажи: Цэрлэг, его отец, мастер-тролль
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Настоящее дело для настоящего орокуэна — это охота и война.
Примечание: написано по заявкам с Инсайда
Ссылка тут/

— Ну, поперёд всего из куска сыромятины ты сперва режешь ремешки. Вот так, попробуй. Пробуй, пробуй, не боись, я тебя этим ремешком не выдеру. Так, ага. Гм. Что ж, парень, рука у тебя твёрдая. Лады. Но сам понимаешь, ремешки для упряжи тоньше должны быть примерно вполовину. И вот тут ненужную толщину мы срезаем, для того и приспособа у меня имеется, гляди…

Тень человека, возникшего в дверном проёме шорной мастерской, заслонила падающий снаружи свет. Цэрлэг, полностью захваченный рассказом старого шорника и изучением чудесных приспособлений, которые тот ему показывал, радуясь такому рвению мальца, нетерпеливо обернулся. И обомлел, увидев, что в дверях стоит отец.

— Так вот ты где, — проронил тот глуховатым баском, неторопливо осматривая мастерскую и не морщась от вони выделанных кож, как это делали некоторые богатеи-заказчики. — Ну-ну.

Цэрлэг на миг вспыхнул, потом побледнел и закусил нижнюю губу. Но головы не опустил. Продолжал бестрепетно смотреть в глаза отцу. Он не делал ничего дурного. Ярмарка скота, куда привёз его отец, намереваясь продать двух жеребят-годовиков, шумела снаружи. Цэрлэг сперва изнывал там от скуки, наблюдая, как азартно торгуются лошадники, поднимая продаваемым коням копыта да заглядывая им в зубы. А здесь — в мастерской старого шорника-тролля, куда он забрёл, отпросившись у отца (купить свежих пышек за пару медяков), — вот где было настоящее дело!

Отец посмотрел на упрямо вскинутую черноволосую голову сына, опустил большую ладонь ему на макушку и скупо усмехнулся:

— Горе мне, я родил ремесленника. Разве не лучшая доля для орокуэна — разводить скот и гоняться за караванами торговцев на перевалах? Разве не удел настоящего мужчины — охота и война? Отвечай.

Коротко стриженная макушка под его ладонью отрицательно качнулась, но больше Цэрлэг ни слова не сказал.

Отец перевёл сумрачный взор на внимательно и безмолвно слушающего их тролля:

— Выйдет ли из моего сына толк, мастер, если ты возьмёшь его к себе в обучение?

Вот тут Цэрлэг вывернулся из-под руки отца. Тёмные раскосые глаза его вспыхнули, босые пятки так и заплясали по дощатому полу.

Тролль лишь ухмыльнулся в седые усы.

— Оставь мне его, орокуэн. Толк будет.

Но повоевать досыта, до кровавой рвоты Цэрлэгу, будущему командиру разведвзвода Кирит-Унгольского егерского полка, всё-таки пришлось.

Название: Пока не исчезла магия
Автор: sillvercat для fandom Orcs 2022
Бета: Xenya-m
Канон: Еськов К. «Последний кольценосец»
Размер: драббл, 870 слов
Пейринг/Персонажи: Цэрлэг, Тангорн, агент тайной стражи Мангуст, упоминаются другие персонажи
Категория: джен, упоминается гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Цэрлэг пытается предотвратить гибель Тангорна от руки убийцы.
Примечание: написано по заявкам с Инсайда
Предупреждение: краткий пересказ сюжета книги, спойлеры
Ссылка тут/

Тангорн выскальзывает из дома Элвис — своей любовницы, своей невесты — и быстро идёт по садовой дорожке, беспечно улыбаясь. Ну как «беспечно»? На нём — мифриловая кольчуга, на поясе — меч. Никто ему не страшен, и никому он не нужен. Он провалил миссию, с которой его прислали в Умбар товарищи, хитрый и проницательный эльф Эландар не поверил ему, не поверил той истории, которая была продумана до мельчайших деталей… и значит, товарищи — военфельдшер Халаддин и сержант Цэрлэг, вызвавшиеся уничтожить проклятое зеркало Галадриэли, — тоже не смогут выполнить свою миссию.

Но, как бы крепко ни тужил об этом Тангорн, возможность прямо сейчас жениться на Элвис и убраться из Умбара с торговым караваном несказанно грела его душу. Допустим, они с Халаддином и Цэрлэгом придумают новый план, найдут иные пути обойти эльфов, захвативших власть в Средиземье. Допустим. Но не сейчас. Сейчас он идёт в ювелирную лавку Чакти-Вари, чтобы купить для любимой кольцо с сапфиром для обряда бракосочетания. Пускай Элвис и запретила ему выходить без неё, а сама отправилась одеваться. Ах, женщины, все они таковы. Боятся дурных предчувствий, верят в гороскопы и другую ерунду.

Возле лавки отирается какой-то полицейский или агент секретной службы — физиономия самая неприметная, стёртая, гляди хоть сколько — не запомнишь. Шпион? Приставлен, чтобы следить за ним и за Элвис? Возможно. Тангорн дружески улыбается ему, готовясь переброситься несколькими фразами о погоде… и тут время будто останавливается.

— Он сейчас тебя убьёт, — слышит Тангорн знакомый хрипловатый голос сержанта Цэрлэга, из которого исчезло обычное, чуть насмешливое спокойствие. — У него в нагрудном кармане духовая трубка, он выстрелит тебе в шею отравленной колючкой и убьёт.

Замерев, Тангорн переводит ошеломлённый взгляд на полицейского, этого неприметного человека, на которого раз взглянешь — потом не узнаешь. Тот тоже застыл в несколько нелепой позе, подняв полусогнутую в локте руку вверх. Тут Тангорн понимает, что замер не полицейский — замерло само время. Застыл весёлый вивино — пернатый певец, на уровне крыш пересекавший Яшмовую улицу. Застыла собака с косматыми впалыми боками, деловито трусившая вдоль тротуара, — с поднятой лапой. Но где же орокуэн? Что за чертовщина здесь творится?!

Тангорн и сам пытается вскинуть руку, чтобы ухватиться за дверной молоток в виде змеи на входе в ювелирную лавку, но не может этого сделать.

— Слышь, Тан, — голос сержанта вздрагивает от волнения, но самого орокуэна по-прежнему не видно, — я попробую обезвредить этого хлюста, но, сдаётся мне, ни хрена у меня не выйдет. Это же человек из живых мертвяков Арагорна. Бывший человек. Тайная стража.

— Где ты? — едва шевеля губами, спрашивает Тангорн. — Где ты, Цэрлэг? Я провалил миссию.

Ему не так важно, что его убьют, в конце концов он мог умереть — и умирал — много раз, бесконечно жаль только Элвис, которая будет по нему убиваться. Но по-настоящему гложет его осознание собственной неудачи в той подготовленной ими операции, которая, осуществись она как надо, могла бы спасти Средиземье. Всё Средиземье, а не только погибающий Мордор.

— Где, где, в… звезде! — наконец-то голос орокуэна похож на прежний, привычно насмешливый. Они с Халаддином вечно отставали от него, вечно он шпынял и гонял их как новобранцев. — Пока магия в этом мире ещё жива, я вот всё маракую, как тебе помочь!

— И… что? — голос самого Тангорна против воли вздрагивает.

— И ничего, — подтверждает орокуэн. — Напротив на чердаке сидит ещё один паскудник, он бы тебя стрелой снял, если бы не этот первый. Паскудник из эльфийских пособничков здесь, в Умбаре, смекаешь? Наёмник Эландара.

— Мне не выжить, — длинно выдохнув, спокойно констатирует Тангорн. — Не уйти.

Невидимый орокуэн молчит, подтверждая этим тягостным молчанием его слова.

— Ты сам-то живой? — спохватывается Тангорн, внезапно сообразив, каким магическим ветром могло занести сюда его друга. В виде бесплотного духа, естественно.

— Живой, куда я денусь, — ворчит орокуэн сварливо. — Я тебе так скажу, Тан: то, что тайная стража прикончит тебя на глазах у эльфийского наёмника, для Эландара последним доводом станет в пользу твоего рассказа. Ну, он поверит во всё, что ты ему втулял. Отправит нашу посылочку в Лориен. Так-то.

— Твою мать, — бормочет Тангорн совсем не возвышенно и не романтично для человека, сознающего, что жить ему осталось считанные минуты. — Значит, у нас всё получится именно благодаря тому, что я сейчас отброшу копыта?

— Именно, — с тяжёлым вздохом подтверждает орокуэн. — Ты ещё должен сказать своей красавице: передай, мол, Фарамиру, что дело сделано. И умереть у неё на руках. Красиво. Про вас потом книжку напишут. Под названием «Шпион и блудница».

— Вот суки, — от души фыркнул Тангорн и снова заволновался. — Она беременна. Вы присмотрите за нею? Она…

— Сам и присмотришь, — с привычной суровостью отрезал сержант. — Магия магией, а мира по ту сторону никто не отменял, так что присмотришь. А чтоб тебе спокойней помирать было, скажу, что сынок у тебя родится. По имени Аменго, по морям будет плавать.

— Ходить, — машинально поправил его потрясённый до глубины души Тангорн.

— Один хрен, — орокуэну всегда была чужда романтика, но он добавил: — В честь отца с матерью он острова назовёт. Тангорн и Элвис. И вообще много чего откроет и назовёт. Будет командором — или как там у моряков называется. Короче, мир не погибнет, а, наоборот, очень даже расцветёт. Без магии-то. Магия — она что? Подпорки для слабаков. Давай, тан. Мне пора. Увидимся. Прости, что не смог вытащить…

Последние его слова уже были едва слышны, растворяясь в предутреннем свежем тумане.

Тангорн снова услышал щебетание вивино, продолжившего свой путь к гнезду под крышей. Рука его наконец легла на дверной молоток ювелирной лавки. Он полуприкрыл веки и повернулся вполоборота к убийце, всей кожей ощущая, как мчится к нему отравленная колючка — его смерть.

«Передай Фарамиру — дело сделано».