Нашей маме внуки подарили брелок для ключей — плюшевую такую зелёную каку, похожую на руку, с вышитым на ней радостным лицом. Мой ребёнок сообщил, что это символ андроида, не суть. Суть в том, что коты страшно сей какой заинтересовались, долго старались отцепить её от маминой связки ключей, наконец отцепили и теперь с грохотом носятся по квартире, то таская её в зубах, то просто гоняя, как футболёры. Поскольку кака довольно объёмистая, она то и дело подворачивается мне под ноги в тёмном коридоре, и я тогда ору: — Опять эта рука под ногами! — Мама, — педантично поправляет из своей комнаты ребёнок, — это не рука, это лицо! Вот так кака была окрещена Фейспалмом. Иллюстрация (Фейспалм в центре):
...и вот мы дошли до Парада Победы. И я узнала то, чего не знала раньше.
Овчарка Джульбарс, едва ли не единственная минно-разыскная собака, награждённая "человеческим" орденом "За боевые заслуги". С сентября 1944-го по август 1945 года, принимая участие в разминировании на территории Украины, Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии, Джульбарс обнаружил 7468 мин и более 150 снарядов. В конце войны Джульбарс был ранен и не смог самостоятельно участвовать в Параде Победы в Москве. Генерал-майор Григорий Медведев доложил об этом командовавшему парадом маршалу Константину Рокоссовскому, который поставил в известность И.В.Сталина. Верховный распорядился: «Пусть эту собаку пронесут на руках по Красной площади на моем кителе...». Поношенный китель без погон был немедленно доставлен в Центральную школу. Там соорудили нечто вроде лотка, который когда-то бывал у разносчиков, подвернув рукава, прикрепили к нему китель спинкой наружу, воротником вперед. Джульбарс мгновенно сообразил, что от него требуется, и в ходе тренировок лежал на кителе не двигаясь. И в день Великого Парада вслед за «коробкой» солдат у ноги каждого из них шла собака- миноискатель, маршировал командир 37-го отдельного батальона разминирования майор Александр Мазовер, неся Джульбарса с забинтованными лапами и гордо вскинутой мордой на кителе генералиссимуса... Ему было официально разрешено не чеканить шаг и не отдавать честь главнокомандующему, поскольку он нес на руках бойца 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады — собаку по кличке Джульбарс...
Мои выводы после прочтения «Эгоистичного гена» Р. Докинза Мужчина не моногамен. На уровне биологических потребностей, фундаменте для всех прочих, стоит задача оплодотворить как можно большее количество яйцеклеток. У женщины на уровне биологических потребностей задача иная: имея одну яйцеклетку в течение месяца, ресурсы направлены на поиски наименее затратный путь сохранения генетического наследия. Наиболее предпочтительный вариант – иметь генетически сильного партнера, который возьмет на себя функции защиты и снабжения. То есть, природа женщины – в моногамии. Противоречие, которое все время выступает между мужчиной и женщиной – требование мужчины от женщин верности, нетерпимость женщин к изменам мужчины – создает антагонистичный настрой. Полагаю, есть смысл пересмотреть понятие «верность» и «измена» в таком случае, для устранения причин конфликтов. Верность – надлежащее выполнение функций вынашивания (для женщины) и заботы о потомстве от партнера, в связи с которым он состоит. Это исключает возможность искать других партнеров для образования новых связей. Измена – нарушение взятых на себя обязательств, а именно вступление в связь (связи) с другими партнерами, откуда закономерно вытекает ненадлежащая забота о совместном потомстве. Природа человека эгоистична, и это нормально. Иметь максимум ресурсов при минимуме энергозатрат – это естественное стремление любого явления в окружающей действительности. Никто не хочет быть обманутым, вкладывать больше, и получать меньше, чем партнер по связи. Честность в этом вопросе солидарна с моралью. Женщины будут настаивать на верности своих партнеров, тогда как природа мужчин будет толкать их дальше и дальше заключать новые связи с другими женщинами. И здесь мораль играет с нами жестокую шутку. Оба партнера выполняют свои естественные программы, но при этом поведение мужчины осуждается. Зачем обществу выставлять естественное поведение за нарушение морали? Логично полагать, что за безличным словом «общество» стоят женщины.
Мы тут с ребёнком вечерами гуляем. Сегодня вот с фотоаппаратом. Сейчас будет маленькая экскурсия.
Мы живём на улице Рабфаковской. Поскольку Туапсе стоит на горах, параллельная улица — Морская — находится «выше этажом». Прямо из нашего двора можно было подняться на неё по лестнице. Вот по этой.
Вот и улица Морская. Дома большей частью двухэтажные, увиты виноградом и дикими розами. На скамейках под виноградом вечерами сидят старички.
Туапсинская уличная кошечка. Кошек здесь любят и подкармливают, поэтому они живут долго. Бабушка, которая на Морской кормит кошек, рассказала нам, что этой уже лет 5-6.
Там же, на Морской, стоит военный катер, сейчас — памятник.
Гидрометеорологический техникум, а это — его опытный участок. Интересные сооружения, правда?
Дот 1942 года, сейчас тоже — памятник. Возле него открыта стела с именами погибших здесь.
Снова возвращаемся в наш двор Под мамиными окнами зацвёл куст жасмина.
...господь бог действует и действовал вполне в духе старой русской школы управления, которая совершенно правильно полагала, что для того, чтобы сделать что-то хорошо, надо четыре процесса - планирование, организация, мотивация и контроль. Но при этом всегда забывала о контроле, особенно о текущем. Вот и господь бог все спланировал, организовал и замотивировал (куда уж круче судного дня что придумаешь!), но тоже совершенно упустил текущий контроль. наивно полагая, что второе присшествие надежно отделит овец от козлищ, а потому дело в шляпе.Надо думать, он полагал, что раз дал нам заповеди, то и ладно. А может, знал, что выполняться они не будут, и даже надеялся на это, потому как если бы все заповеди выполняли бы, то и козлищь бы не оказалось. И наказывать было бы некого...
Иногда, когда я пишу какой-нибудь фик, у меня ощущение, что это не я его, а он меня пишет. И таковых у меня немного. Вот и сейчас, извините за неровный почерк и кляксы...)))
Вспомнила одну из моих любимых сетевых баек и нашла по ключевым словам. Кто ещё не приобщился к прекрасному до меня — велкам!
В 1982 году Ларри Уолтерс, пенсионер из Лос-Анджелеса решил осуществить давнюю мечту - полететь, но не на самолете. Он изобрел собственный способ путешествовать по воздуху. Уолтерс привязал к удобному креслу сорок пять метеорологических шаров, наполненных гелием, каждый из которых имел метр в диаметре. Он уселся в кресло, взяв запас бутербродов, пиво и дробовик. По сигналу, его друзья отвязали веревку, удерживавшую кресло. Ларри Уолтерс собирался плавно подняться всего на тридцать метров, однако кресло, как из пушки, взлетело на пять километров. Соседи обсуждают. Звонить ли 911? Зачем? Человек улетел. Летать не запрещено. Закон не нарушен. Насилия не было. Америка - свободная страна. Хочешь летать - и лети к чертовой матери... Часа через четыре диспетчер ближнего аэропорта слышит доклад пилота с заходящего лайнера... читать дальше - Да, кстати, парни, вы в курсе, что у вас тут в посадочном эшелоне какой-то мудак летает на садовом стуле? - Что-что? - переспрашивает диспетчер, галлюцинируя от переутомления. - Летает, говорю. Вцепился в свой стул. Все-таки аэропорт, я и подумал, мало ли что... - Командир, - поддает металла диспетчер, - у вас проблемы? - У меня? Никаких, все нормально - Вы не хотите передать управление второму пилоту? - Зачем? - изумляется командир. - Вас не понял. - Борт 1419, повторите доклад диспетчеру! - Я сказал, что у вас в посадочном эшелоне мудак летает на садовом стуле. Мне не мешает. Но ветер, знаете... Диспетчер врубает громкую трансляцию. У старшего смены квадратные глаза. В начало полосы с воем мчатся пожарные и скорая помощь. Полоса очищена, движение приостановлено: экстренная ситуация. Лайнер садится в штатном режиме. По трапу взбегают фэбээровец и психиатр. Доклад со следующего борта: - Да какого еще хрена тут у вас козел на воздушных шариках путь загораживает, вы вообще за воздухом следите? В диспетчерской тихая паника. Неизвестный психотропный газ над аэропортом. - Спокойно, кэптен. А кроме вас, его кто-нибудь видит? - Мне что, бросить штурвал и идти в салон опрашивать пассажиров, кто из них ослеп? - Почему вы считаете, что они могут ослепнуть? Какие еще симптомы расстройств вы можете назвать? - Земля, я ничего не считаю, я просто сказал, что эта гадская птица на веревочках работает воздушным заградителем. А расстройством я могу назвать работу с вашим аэропортом. Диспетчер трясет головой и выливает на нее стакан воды и, перепутав руки, чашечку кофе: он утерял самоконтроль. Третий самолет: - Да, и хочу поделиться с вами тем наблюдением, джентльмены, что удивительно нелепо и одиноко выглядит на этой высоте человек без самолета. - Вы в каком смысле??!! - О. И в прямом, и в философском... и в аэродинамическом. В диспетчерской пахнет крутым первоапрельским розыгрышем, но календарь дату не подтверждает. Четвертый борт леденяще вежлив: - Земля, докладываю, что только что какой-то парень чуть не влез ко мне в левый двигатель, создав угрозу аварийной ситуации. Не хочу засорять эфир при посадке. По завершении полета обязан составить письменный доклад. Диспетчер смотрит в воздушное пространство взглядом Горгоны Медузы, убивающей все, что движется. - И скажите студентам, что если эти идиоты будут праздновать Хэллоуин рядом с посадочной глиссадой, то это добром не кончится! - просит следующий. - Сколько их? - А я почем знаю? - Спокойно, борт. Доложите по порядку. Что вы видите? - Посадочную полосу вижу хорошо. - К черту полосу! - Не понял? В смысле? - Продолжайте посадку!! - А я что делаю? Земля, у вас там все в порядке? - Доложите - вы наблюдаете неопознанный летательный объект? - А чего тут не опознать-то? Очень даже опознанный. - Что это? - Человек. - Он что, суперйог какой-то, что там летает? - А я почем знаю, кто он такой. - Так. По порядку. Где вы его видите? - Уже не вижу. - Почему? - Потому что улетел. - Кто? - Я. - Куда? - Земля, вы с ума сошли? Вы мозги включаете? Я захожу к вам на посадку! - А человек где? - Который? - Который летает!!! - Это что... вы его запустили? А на хрена? Я не понял! - Он был? - Летающий человек? - Да!!! - Конечно был? Что я, псих. - А сейчас? - Мне некогда за ним следить! Откуда я знаю, где он! Напустили черт-те кого в посадочный эшелон и еще требуют следить за ними! Плевать мне, где он сейчас болтается! - Спокойно, кэптен. Вы можете его описать? - Мудак на садовом стуле! - А почему он летает? - А потому что он мудак! Вот поймайте и спросите, почему он, тля, летает! - Что его в воздухе-то держит? - в отчаянии надрывается диспетчер. - Какая етицкая сила? Какое летательное средство?! Не может же он на стуле летать!!! - Так у него к стулу шарики привязаны. Далее следует непереводимая игра слов, ибо диспетчер понял, что воздухоплаватель привязал яйца к стулу, и требует объяснить ему причину подъемной силы этого сексомазахизма. - Его что, Господь в воздухе за яйца держит, что ли?! - Сэр, я придерживаюсь традиционной сексуальной ориентации, и не совсем вас понимаю, сэр, - политкорректно отвечает борт. - Он привязал к стулу воздушные шарики, сэр. Видимо, они надуты легким газом. - Откуда у него шарики? - Это вы мне? - Простите, кэптен. Мы просто хотим проверить. Вы можете его описать? - Ну, парень. Нестарый мужчина. В шортах и рубашке. - Так. Он белый или черный? - Он синий. - Кэптен? Что значит - синий?... - Вы знаете, какая тут температура за бортом? Попробуйте сами полетать без самолета. Этот радиообмен в сумасшедшем доме идет в ритме рэпа. Воздушное движение интенсивное. Диспетчер просит таблетку от шизофрении. Прилетные рейсы адресуют на запасные аэропорты. Вылеты задерживаются. На радарах - ничего! Человек маленький и не железный, шарики маленькие и резиновые. Связываются с авиабазой. Объясняют и клянутся: врач в трубку подтверждает. Поднимают истребитель. Наш воздухоплаватель в преисподней над бездной, в прострации от ужаса, околевший и задубевший, судорожно дыша ледяным разреженным воздухом, предсмертным взором пропускает рядом ревущие на снижении лайнеры. Он слипся и смерзся воедино со своим крошечным креслицем, его качает и таскает, и сознание закуклилось. Очередной рев раскатывается громче и рядом - в ста метрах пролетает истребитель. Голова летчика в просторном фонаре с любопытством вертится в его сторону. Вдали истребитель закладывает разворот, и на обратном пролете пилот крутит пальцем у виска. Этого наш бывший летчик-курсант стерпеть не может, зрительный центр в мерзлом мозгу передает команду на впрыск адреналина, сердце толкает кровь, - и он показывает пилоту средний палец. - Живой, - неодобрительно докладывает истребитель на базу. Ну. Поднимают полицейский вертолет. А вечереет... Темнеет! Холодает. И вечерним бризом, согласно законам метеорологии, шары медленно сносит к морю. Он дрейфует уже над берегом. Из вертолета орут и машут! За шумом, разумеется, ничего не слышно. Сверху пытаются подцепить его крюком на тросе, но мощная струя от винта сдувает шары в сторону, креслице болтается враскачку, как бы не вывалился!... И спасательная операция завершается по его собственному рецепту, что в чем-то обидно... Вертолет возвращается со снайпером, слепит со ста метров прожектором, и снайпер простреливает верхний зонд. И второй. Смотрят с сомнением... Снижается? Внизу уже болтаются все береговые катера. Вольная публика на произвольных плавсредствах наслаждается зрелищем и мешает береговой охране. Головы задраны, и кто-то уже упал в воду. Третий шарик с треском лопается, и снижение грозди делается явным. На пятом простреленном шаре наш парень с ком и брызгами шлепается в волны. Но веревки, на которых висели сдутые шары, запутались в высоковольтных проводах, что вызвало короткое замыкание. Целый район Лонг-Бич остался без электричества. Фары светят, буруны белеют, катера мчатся! Его вытраливают из воды и начинают отдирать от стула. Врач щупает пульс на шее, смотрит в зрачки, сует в нос нашатырь, колет кофеин с глюкозой и релаксанты в вену. Как только врач отворачивается, пострадавшему вливают стакан виски в глотку, трут уши, бьют по морде... и лишь тогда силами четырех матросов разжимают пальцы и расплетают ноги, закрученные винтом вокруг ножек стула. Под пыткой он начал приходить в себя, в смысле массаж. Самостоятельно стучит зубами. Улыбается, когда в каменные от судороги мышцы вгоняют булавки. И наконец произносит первое матерное слово. То есть жизнь налаживается. И когда на набережной его перегружают в скорую, и фотовспышки прессы слепят толпу, пронырливой корреспондентке удается просунуть микрофон между санитаров и крикнуть: - Скажите, зачем вы все-таки это все сделали? Он ответил: - Ну нельзя же все время сидеть без дела.
У нас под окнами кусты и деревья, в которых всё время кто-то орёть и поёть. Имею в виду четвероногих и пернатых, а не дворника дядю Васю. Так вот. недавно мы с ребёнком были в шоке, решив. что у какой-то машины срабатывает сигнализация, а это, товарищи, была ПТИЦА! Орёть так, будто кто-то бьёт молоточком в рельсу. Неописуемо. Порылись в Сети, ПТИЦУ не обнаружили, но набрели на очень любопытный сайт. Вот он — «Голоса и фотографии птиц». Заодно выяснили, что птица, которую мы ранее с ребёнком называли уузкой — вяхирь. Вяхиря можно послушать вот тут тут: www.topguns.ru/birds/20140 Именно так он и орёть у нас под окнами. Вот он:
Ещё рекомендую козодоя и бекаса. Невообразимо! УПД. А чёртова ПТИЦА под окном всё бьёт молотком по рельсе. Аллах знает, кто это, всех переслушали...
Почти что святочная история про Штирлица и котёнка в продолжение предыдущего поста: sillvercat.diary.ru/p187972453.htm Особливо вот в комментах (моих): sillvercat.diary.ru/p187972453.htm&from=0#63570... С самого начала девятимайских праздников где-то в кустах-деревьях неподалеку от нашего окна вякала кошка. Поскольку сейчас период кошкогона, и разнообразная усатая живность непрестанно завывает под нашими окнами на разные голоса (в то время как наша собственная котоживность подпевает изнутри), мы не шибко обращали на это вяканье внимания. Но вчера я забеспокоилась. Ибо кошка вякала как-то уж очень монотонно, без обычных для кошачьих хотелок рулад.. и как-то всё на одном месте. Я решила, что сегодня к вечеру, если вяканье не прекратится, взять ребёнка и пойти уже выяснить, чего там с животиной. И тут под окнами шум-гам-суета, сосед Слава тащит десятиметровую лестницу-стремянку, скрывается в вышине сосновой кроны и спустя несколько минут особо интенсивного вяканья триумфально спускается с мешком, в котором что-то возюкается. Кошка, оказывается, застряла на дереве. Ну, и у кого ещё в нашем дворе могла бы так вот запросто найтись десятиметровая стремянка, кроме Штира?! Так что беру все свои бурчанья относительно соседа Славы обратно. Аминь. PS. Хотела сфотать соседа Славу с котёнком и лестницей из окна, но постеснялась...
Ну, тут многие видели, как я время от времени живописую разные ТИМы... и описала почти все, за некоторым исключением. Так вот, заполню очередную лакуну, уж не знаю, к радости чьей или к огорчению. Я упорно отбивалась от пожеланий [J]ЯтуркЭнженсирхив[/J] рассказать про Штирлицев. Потому что я искренне считала, что таковые мне в жизни и не встречались. И вообще я их знать не знаю и видеть не видела, окромя соседа Славы, про коего я писать-то и не хочу. И тут меня вдруг осенило. Бог ты мой, ведь именно Штирлиц, классический Штирлиц мужского полу сопровождал меня в течение почти десяти лет моей жизни! Звали его Богдан. Правда, это было давно, во времена моей бурной молодости, но всё равно он вполне имеет право носить высокий титул «мужчина моей жизни». Вот так возвышенно потому, что Богдан был (и я полагаю, остался) крайне высокоморальной личностью. А познакомились мы с ним по переписке. Да-да! Интернета и сайтов знакомств тогда не было, чатов и СМС-ок – тоже. Мы долго и нудно карябали ручкой по бумажке, запечатывали письма в конверты, и они улетали: моё – в Ужгород, его – в Комсомольск-на-Амуре. Возвышенно? То-то же! Собственно, познакомились мы на почве индейцев, коими я бредила много лет… Богдан был достаточно крутым индеанистом, даже регулярно ездил на Пау-Вау под Питер, и у него было крайне возвышенное индейское имя – Сломанное Крыло. Именно Богдан прислал мне книги, которых днём с огнём было не сыскать в нашем городе: «Мастера и Маргариту», Нору Галь «Слово живое и мёртвое»… А у него они были. Он умел достать всё — в СССРе это было крайне полезное качество. Кроме того, он цитировал классиков. Он был умён. Он работал на нескольких работах, что во времена ССРа опять же было нонсенсом. Он отлично знал несколько языков. У него был свой дом в Ужгороде. У него было прекрасное чувство юмора. Он звал меня «О! Леся»… В общем, я почти влюбилась. читать дальше А он – желал смотрин. Второе замечательное качество помимо высокоморальности — он был практичен. Встретились мы не у него на краю света, не у меня на краю света, а как раз посередине – в городе Камышлове Свердловской области, у моей подруги Ришки, которая там как раз отбывала обязательную практику после мединститута. Он приехал специально для встречи со мной, а для меня Камышлов стал следующей точкой в отпускном моём маршруте после Новосибирска. В Новосибирске же остались моя подруга Нинка и человек, вскоре ставший моим первым мужем. Пашка. Но тогда я ещё не знала, что опять вернусь в Новосибирск, и что Богдан – судьба не моя… Богдану я понравилась, скажу без лишней скромности. Я была: а) наивна, б) невинна, в) тиха и кротка… в общем, представляла собой типичную Досточку, как я сейчас понимаю. Моя базовая таилась у меня так глубоко, что достать её смог только Гюго. То есть Пашка, в руках у которого я расцвела и стала таким же человеком-оркестром. Но я о Богдане. У нас реально могло бы что-нибудь получиться, думаю я сейчас. Мы переписывались к тому моменту уже, наверное, года три. И знала я его достаточно хорошо, чтобы уважать. Он был умён и… см. выше. Строго говоря, у него была куча достоинств, которые я ценю в мужчинах, помимо ума и чувства юмора. (Ещё строже говоря, я в своей жизни вообще не встречала глупых мужиков. Дурочек – сколько угодно, сама такая, но вот мужиков…). Обхаживал он меня тоже совершенно правильно — с достаточным напором и страстью, но не переходя грани, ценя и уважая во мне эту мою невинность, я ведь даже на поцелуи его не отвечала и вообще ничего не позволяла, что, видимо, в его глазах выглядело моей высокой моральностью. Ай-нэ-нэ, Пашку это не остановило ни разу, так же как и меня в Пашкиной постели... о Боже, но я о Богдане! В общем, всё с Богданом было прекрасно, но искра Божья во мне не возгорелась, и пламя из неё — тоже. Кроме того, для меня на поверхность всплыл один существенный недостаток Богдана, вытекавший отчасти из его практичности и из того, что он как-никак был западенским украинцем (простите за переход на национальности, но из песни слова не выкинешь...) Так вот, он был прижимист. Бережлив. Словом, рачительный хозяин. Как сейчас помню, сидим мы с ним в кафе, он заказывает, я ем, мы болтаем… и вот, уже после расчёта, он роняет: «Лесь, знаешь, что мне в тебе ещё нравится?» Я замираю – типа, помимо моей неземной красоты и острого ума? «Ты мало ешь!» Н-да. Как любил говорить один мой знакомый, делая рукой соответствующий жест: «И тут у меня сразу всё упало…» Короче. Пока после нашей встречи бедный Богдан летел в свой Ужгород (кстати, я не сказала, что было всё это зимой 1988-89 года, когда по стране ещё можно было летать без катастрофического ущерба для бюджета), пока он, полный романтических мечтаний, строчил мне трогательные новогодние открыточки, я уже вернулась в Новосибирск, встретила там Новый год с Пашкой, и… и всё. Собственно, здесь я уже ничего не взвешивала и не решала. То, что сильнее меня, всё решило за меня – назовите это нечто, как хотите, Богом или Роком. Если уж возвышенно… В общем, я выскочила замуж за Пашку и ни на секунду об этом не пожалела. Богдан мужественно снёс моё предательство и даже пожелал счастья. Наша переписка, естественно, сошла на нет. Прошло почти три года. После Пашкиной смерти я вернулась из Новосибирска домой, и чуть ли не сразу пришло письмо от Богдана, который, видимо, обо всём узнал от наших общих друзей. Видимо, я таки запала ему в душу, и узнав, что я теперь свободна, он решил вернуться к старым отношениям. Бедняга. Когда я прочла это письмо, взор мой натурально застлало красным. Сначала обо мне тогдашней. Я была трупом. Сама себе я напоминала раздавленную автомобилем кошку с размазанными по мостовой кишками. С той разницей, что я всё-таки могла дышать, говорить, есть и даже ходить на работу, благо вернулась в свою старую добрую школьную библиотеку, где никто меня особо не трогал. После работы я забивалась в свою комнату и в наушниках слушала музыку, — кассеты с Цоем и Пашкиными песнями — иногда до рассвета, пока не падала с ног. И вот в таком вот весёленьком состоянии получаю я такое вот весёленькое письмо от Богдана: «Здравствуй, О! Леся! Как я рад, что ты опять дома! Ну, расскажи же мне о себе! Какая ты теперь? Какие книги прочитала, какие фильмы посмотрела?» Сказать, что я озверела, значит, ничего не сказать. Книги?! Фильмы?! Он рад, что я опять дома?! Одним махом, без «здрасте» и «до свидания», я нацарапала на листке бумаги (кажется, даже сверху вниз, наискосок) стихотворение Цветаевой «Осыпались листья над вашей могилой, и пахнет зимой, послушайте, мёртвый, послушайте, милый, вы всё-таки мой…», которое тогда днём и ночью звучало у меня в ушах (тем более, что как раз стояла поздняя осень), запечатала и отправила. Это сейчас я могу сказать, что Штир — тот же Жуков с рационалкой, и в душевных движениях он так же тактичен, как слон в посудной лавке, но тогда... я его убить была готова. Ещё одно письмо пришло от него ещё через несколько лет. В нём содержался рассказ о том, что он успел жениться и родить двух пацанов. Фотка жены и пацанов на фоне бесконечной помидорной плантации прилагалась. Когда я посмотрела на эти бесконечные ряды помидоров, меня пробил, как гриццо, по-за шкуре мороз... И да, я вознесла Богу хвалы за то, что это не я стою там с тяпкой, а его счастливая жена. Вот такая вот история, страна (с). Но, хоть со Штиром у меня не срослось, оду им мне хочется пропеть. Штирлиц — это именно тот мужчина, про которого сложена поговорка «за мужниной спиной как за каменной стеной». Надёжность и защиту — вот что всегда инстинктивно ищет любая баба для себя и своих детей, и именно в Штире она это найдёт, как ни в ком другом. И да, его семья всегда будет сыта, обута, одета и даже более чем. И второе. Штир это прежде всего ДОБРЫЙ человек. Причём это действенное добро. Он не будет сюсюкать с нищим, а найдёт ему работу. Брошенного котёнка пристроит ловить мышей, а пса — охранять дом. И опять же все будут сыты и довольны. Если не ленятся. Однако же он беспощаден к врагам рейха лентяям. И это именно о Штире написаны широко известные строки Куняева: «Добро должно быть с кулаками, Добро суровым быть должно, Чтобы летела шерсть клоками Со всех, кто лезет на добро». В общем, ребята — со всем глубочайшим и безграничным уважением. Простите, если что не так. Ваше разболтанное, раздолбайское, но, чесслово, трудолюбивое Гюго.
В последние перестроечные и постперестроечные годы столько всего было демагогически заболтано, в том числе и сегодняшний день. Прямо по анекдоту: какой-то молодой мудак укоризненно говорит ветерану с медалями: «Если б не ты, дед, я б баварское пиво пил». Да и Сталин, мол, зверствовал почище гестапо. И вообще, всякие там подвиги были совковой пропагандой выдуманы. И не нужны они были ни фига. Но есть истины – вечные. О них я лучше Рождественского не скажу.
Как разглядеть за днями след нечёткий? Хочу приблизить к сердцу этот след… На батарее были сплошь – девчонки. А старшей было восемнадцать лет. Лихая чёлка над прищуром хитрым, бравурное презрение к войне… В то утро танки вышли прямо к Химкам. Те самые. С крестами на броне. читать дальше И старшая, действительно старея, как от кошмара заслонясь рукой, скомандовала тонко: - Батарея-а-а! (Ой мамочка!.. Ой родная!..) Огонь! – И – залп! И тут они заголосили, девчоночки. Запричитали всласть. Как будто бы вся бабья боль России в девчонках этих вдруг отозвалась. Кружилось небо – снежное, рябое. Был ветер обжигающе горяч. Былинный плач висел над полем боя, он был слышней разрывов, этот плач! Ему – протяжному – земля внимала, остановясь на смертном рубеже. - Ой, мамочка!.. - Ой, страшно мне!.. - Ой, мама!.. – И снова: - Батарея-а-а! – И уже пред ними, посреди земного шара, левее безымянного бугра горели неправдоподобно жарко четыре чёрных танковых костра. Раскатывалось эхо над полями, бой медленною кровью истекал… Зенитчицы кричали и стреляли, размазывая слёзы по щекам. И падали. И поднимались снова. Впервые защищая наяву и честь свою (в буквальном смысле слова!). И Родину. И маму. И Москву. Весенние пружинящие ветки. Торжественность венчального стола. Неслышанное: «Ты моя – навеки!..» Несказанное: «Я тебя ждала…» И губы мужа. И его ладони. Смешное бормотание во сне. И то, чтоб закричать в родильном доме: «Ой, мамочка! Ой, мама, страшно мне!!» И ласточку. И дождик над Арбатом. И ощущенье полной тишины… …Пришло к ним это после. В сорок пятом. Конечно, к тем, кто сам пришёл с войны.
Ровно два года назад я пребывала в отпуску на исторической родине, точнее, в квартире мужа в отсутствие оного. Тогда я ещё не писала фики в любую свободную секунду, представьте себе. Я просто пялилась в мордогляд монитор, чуток скучала и читала фанфики по «Наруто», кои мне показал в своё время ребёнок. Я решила найти одного дивного автора. Автора звали Хеккуба с пером и топором. Но для того, что автора почитать, требовалась регистрация на дайри. Поскольку делать было нечего, я решила совершить и такую глупость в своей жизни, выбрала себе совершенно дурацкий ник (поскольку ник «silvercat» с одной «l» уже был занят, пришлось поставить две — «ll»). И зарегистрировалась. Мне этот аккаунт нужен не был, мне надо было только почитать Хеккубу. Потом в жизни моего ребёнка — и соответственно в моей — появилась соционика. Потом ребёнок спросил: «Мама, а не хочешь ли ты чего написать по какой-нибудь заявке на соционикфикс?» Я захотела и написала «Разбойницу и поэта». Так оно всё и началось. В общем, я к чему?? Сегодня ровно два года, как я на дайри. и я безумно рада, что я на дайри. Потому что благодаря дайри я создала такое множество прекрасного народу в своих фиках и познакомилась с таким множеством прекрасного народу в виртуале и в реале, что и не представляю теперь, как бы я без этого жила. Без вас, мои читатели. Люблю вас, дорогие, и рада писать для вас, общаться с вами, слушать вас и говорить. За нас, красивых!
Если процесс написания нового фика — это как роды, то ЗАМЫСЕЛ — это как зачатие, однозначно. Стоишь, моешь посуду/идёшь по улице с авоськами/развешиваешь бельё.. и вдруг... словно прострелило, и понимаешь: «Чёрт, вот ОНО!!!Блядь, это будет охуенно!!!»... и ещё понимаешь, что жизнь удалась...